Учиться видеть

Дорога до площади Восстания прошла незамеченной. Вероника была погружена в свои мысли и чувства. Как она не пыталась убедить себя, что ночные события ей померещились, она чувствовала, что это не так. И сейчас, стоя в переполненном вагоне метро, она ощущала, что не одна. Откуда-то появилось новое чувство связи с далеким городком Пайнт-Пойнтом, что стоял на южном берегу Большого Невольничьего озера, и с суровым рудокопом Кьюрингом Жгутом, ставшим для нее родным человеком. Она чувствовала, что стоит ей протянуть руку, как он откликнется, услышит ее, коснется ее ладони, и они снова могут поменяться местами, как это было сегодня ночью. Ей очень хотелось увидеть это Большое Невольничье озеро, в названии которого было столько загадки и мистики. Ей чудились рабовладельческие рынки, злые работорговцы, благородные разбойники, золотая лихорадка и отважные старатели, стреляющие с двух рук из револьверов. Она хотела побродить по просторным улочкам Пайнт-Пойнта, заглянуть в «Пьяного рудокопа», где она уже знала стольких людей, что они стали ей почти родными. И она очень хотела встретиться со своим спасителем, с которым у нее была тонкая не подвластная разуму связь.

Лорд Берион встретил ее в строгом деловом костюме, только на ногах у него были восточные туфли с изогнутыми носами. Он держал в руках длинную трубку и время от времени затягивался из нее.

— Проходите, проходите, леди Вероника. Я ждал вас. Еще вчера, когда увидел вас, понял, что однажды вы вернетесь. Клуб Рыцарей Башни привлекает необычных людей, таких как вы.

Вероника хотела спросить, что в ней такого необычного, но промолчала.

Лорд Берион провел ее в гостиную, усадил в резное деревянное кресло, спинку которого украшала голова единорога, попросил его подождать и удалился. Какое-то время его не было. На кухне гремели чашки, свистел чайник, хлопала дверца холодильника. Наконец появился он с подносом, на котором стояли две чашки, заварочник и розетка с малиновым вареньем.

— Прошу вас, угощайтесь, — попросил он, располагаясь напротив нее в кресле с головой волка. — Я не стал спрашивать, какой вы любите чай. Мне кажется, что зеленый, поэтому я взял ответственность налить вам именно его. Варенье свое, с дачи. Матушка готовила. Угощайтесь. И рассказывайте, что у вас приключилось. Ничто так не располагает к душевному рассказу, как вкусный чай с вареньем.

Вероника вдруг засомневалась, стоит ли что-то рассказывать лорду Бериону, но после первого глотка и ложки варенья, она сама не заметила, как заговорила, и рассказала ему обо всем, что приключилось с ней этой ночью. Ее рассказ был наполнен страхом, удивлением, радостью и восторгом и недоумением от того, что ей теперь делать и как жить дальше.

Лорд Берион выслушал ее, не перебивая. Когда Вероника закончила рассказ, какое-то время он сидел молча, размышляя о чем-то своем. Ей показалось, что он смотрит куда-то вглубь себя, а через себя далеко-далеко в прошлое.

Вероника увидела, как гостиная странной квартиры заполнилась призрачными людьми, одетыми по моде начала двадцатого века. Мужчины с горящими страстью глазами, прекрасные незнакомки, внимавшие поэтам, читающим стихи собственного сочинения.

Мгновение и видение исчезло, и лорд Берион заговорил.