Удар невидимки

– Я просмотрел все данные в компьютере, сверил со свежими распечатками в консульстве, сделал несколько звонков. В общем, отыскал не более десятка изменений. Вот тут все указано, в дополнение к тому, что вы прочитаете в своем ноутбуке. – Юрий протянул бумажку с ровными столбцами цифр, – пойду распоряжусь о багаже.

– Да-да, возьмите с собой Всеволода, он поможет, – Анатолий был уже весь поглощен изучением Юриной записки.

– А ну-ка, приятель, не делай вид, что весь из себя так занят, – Вадим требовательно смотрел на друга, – я же сразу заметил, как ты сделал стойку при одном упоминании о таможне.

– Вадик, не отвлекай меня! Пока появилось только отдаленное предчувствие, что в этом направлении можно покопать. Если только оно оформится в конкретную идею, ты об этом первый узнаешь, клянусь!

– А можно я, как та мартышка из мультфильма, тоже твою мысль подумаю?

– Конечно, родной, я даже подвинусь.

– Ну-ну, как бы только, пока мы здесь в посиделки-размышлялки играемся, командира вместе с Рединым не утопили!

Времени оставалось чуть более двух с половиной суток.

Печатные листы с докладами из полицейского управления ложились на стол мистера Смита каждые два часа. В течение первых суток после этого совершенно дикого вторжения в Грот. Подобная авантюра не поддавалась никакой логике. И он оказался к ней не готов! Под рукой не нашлось даже достаточных сил, чтобы организовать немедленное преследование. А русские тем временем просто растворились. Конечно, залегли в каком-то укромном месте и боятся высунуть нос. Это подтверждают и полицейские рапорты, и донесения его тайных агентов. Поток задержанных подозреваемых в первые часы быстро превратился в хилый ручеек, а потом и вовсе практически иссяк: кому охота тратить свои силы, нервы и время на арест, составление протоколов, доставку в и так переполненный участок, чтобы потом извиняться и отпускать. Тем более что за все время не попалось ни одной группы людей, хоть отдаленно подходящих под описание. Так, вылавливали каких-то подозрительных одиночек европейской наружности, то ли пьяных, то ли обкурившихся до состояния полного невладения вообще никакими языками.

Потом стали докладывать каждые четыре часа, и то по телефону: «Не выявлено, не установлено, не задержано…» А дальше, и вообще, только при смене, дважды в сутки. Это пока не слишком тревожило Смита. У противника было два пути: бежать или затаиться. Они выбрали последнее. Что ж, ждать мистер Смит умел. Правда, такое поведение русских никак не вязалось с его личным представлением о взрывном характере того парня, Анатолия, с которым судьба свела его еще много лет назад на Олимпийских играх. Именно горячность соперника позволила тогда Смиту при «перестрелке» за «золото» выиграть всего одно очко! Правда, было это в другой его жизни. И звали его не Смит, и выступал он за сборную Англии… Сколько воды утекло! Но люди не меняются! И «взрыв» обязательно случится! А хладнокровный мистер Смит победит и в этот раз.

Он не сомневался, куда устремится русская группа, поэтому не стал даже усиливать северное направление. Только на юг, в точку «Х», где произойдет «Возмездие». Правда, самому себе он признавался, что изначально ошибся в предположениях: не уделил повышенного внимания аэропортам, сосредоточив все внимание на морском пути, где возможностей «просочиться» сквозь заслон было неизмеримо больше, чем воспользовавшись самолетом. Даже добился у министра разрешение на проверку любых судов в зоне Персидского и Оманского заливов. Но теперь время все расставило по своим местам.

Его на водный путь у русских больше не было.

Глава 14

Площадь, с которой отправлялись пригородные и междугородные автобусы, находилась почти в самом центре города и являла собой тот самый восточный базар, живописнейшие описания которого непременно можно было встретить в записках любого путешественника, хоть раз побывавшего на нем.

Собственно, для стоянки автобусов и посадки на них был выделен лишь крохотный пятачок в дальнем углу, а все остальное пространство площади занимали нескончаемые торговые ряды, палатки, какие-то микроскопические вагончики, прилавки и столики, коробки, ящики, стеллажи, низкие и широкие скамьи, просто небольшие возвышения, устланные пестрыми коврами. Кое-где товары были разложены прямо на земле или подвешены на веревках, начало и конец которых безнадежно терялись в кричаще-ярком море зонтов и зонтиков, тентов, навесов, «козырьков»… В царящем надо всем этим средневековым великолепием шуме невозможно было выделить какие-то отдельные звуки, как в прекрасно сыгранном большом оркестре.