Ударная волна

Он подобрал автомат и скользнул в открытую дверь надстройки. Грудь болела, перед глазами проплывали радужные круги, но тратить время на то, чтобы прийти в себя полностью, было нельзя. В любой момент может появиться сменщик убитого часового. И начнется переполох.

Полундра быстро, но бесшумно бежал по коридорам. Он двигался к машинному отделению – к счастью, план этого сухогруза он помнил, еще в самолете успел его просмотреть и выучить расположение наиболее важных точек.

Память не подвела. Машинное отделение он обнаружил с ходу. Здесь было шумно, и Полундра решил понапрасну не мудрствовать. Он распахнул дверь пинком и ворвался внутрь с автоматом наперевес. Сидевший за крохотным столиком боевик даже развернуться не успел – короткая очередь вдребезги разнесла ему череп.

– Стой! Нет! Не надо! – Хлипкий мужичонка в замызганной тельняшке поднял руки. Лицо его было искажено от страха.

– И не собираюсь, – отозвался Полундра, обводя взглядом помещение. – Я же вижу, что ты свой. Еще террористы здесь есть?

– Здесь нет! В рубке! – Механик опустил руки. – А ты кто?

– Дед Мороз – не видно, что ли, – огрызнулся Полундра. – Сколько их там?

– Д-двое.

– Еще есть на корабле?

– Нет.

– Точно?

– Да.

– Вот и хорошо. Так, сиди здесь, не рыпайся. Хотя нет! Есть для тебя одно поручение! – Взгляд Полундры упал на Андреевский флаг, висевший на стенке комнатки. Вообще-то делать здесь ему было совершенно нечего – флаг военный. Видимо, просто работал здесь какой-то фанат Российского военного флота.

– Подними над судном флаг! – приказал Полундра. Конечно, это было изрядной наглостью, но, с другой стороны, почему бы и нет? Побеждать надо красиво! Пусть знают арабы, от кого по рогам получат!

С этими словами он покинул каморку. В итоге все оказалось даже легче, чем он думал. Всего четыре человека на сухогрузе. Значит, если прикинуть распределение сил между наиболее важными объектами, получается, что в целом террористов не больше сорока человек было. Очень хорошо. Он сам убил уже девятерых. Да еще то ли трое, то ли четверо погибли до того, как он в игру вступил. Их уже не так много осталось.

В ходовой рубке все тоже прошло как по маслу. Известно, что внезапность обеспечивает половину победы. Полундра ворвался в рубку так же, как и в машинное отделение. И двумя одиночными выстрелами положил двух бывших здесь боевиков – обоим прострелил головы, чтобы уж точно, с гарантией. Ни один из них, похоже, даже не успел толком понять, что происходит. Привыкли сами нападать, а вот к тому, что атакуют их самих, боевики «Аль Джафар» оказались не готовы.

– Так, ты кто? – спросил Полундра мужика, стоявшего за штурвалом. Внешность у него была славянская, оружия не было.

Тот молчал, только трясся, словно осиновый лист.

Полундра шагнул к нему и влепил сильную пощечину – лучшее средство от истерики. Подействовало. Дрожать рулевой сразу перестал.

– Ну? Кто такой?

– Капитан Пуговкин.

– Отлично. Ну, Пуговкин, теперь ты не только по названию, но и по сути капитан. Правда, команда у тебя состоит из двух человек, считая с тобой самим. Зато и посторонних на борту не осталось. Ну, если меня не считать. А я скоро твой корабль покину…

Полундра балагурил – и сам успокаивался, сбрасывая напряжение, и освобожденного капитана успокаивал, тот явно в этом нуждался.

Но долго отдыхать Сергею было не суждено.

– Это еще что такое? – спросил он, глядя за спину капитана. Пуговкин обернулся. Ледокол, который последние несколько часов вынужденно стоял на месте, начал двигаться!

– Мать вашу так! – выдохнул Полундра. Это была настоящая катастрофа – если атомоход сейчас уйдет, то попасть на него ему уже не удастся. Решение созрело мгновенно.

– Полный ход!! – рявкнул он капитану.

– Что?

– Полный вперед, мать твою вперехлест через клюз! Тарань его!

– Но…

Времени объясняться у Полундры не было. Он просто вскинул автомат, направил его прямо в лоб Пуговкину.

– Протарань ледокол! Быстро! Но так, чтобы сам реактор не зацепить! Ну, давай!

Черный зрачок ствола выглядел устрашающе. И Пуговкин повиновался.

Сухогруз двинулся вперед, набирая скорость. Он шел заметно быстрее, чем ледокол – видимо, на «Дмитрии Суряпине» воспользовались вспомогательными двигателями, а они, разумеется, не могли как следует разогнать эту махину.

Удар пришелся в борт атомохода, недалеко от кормы. Жуткий скрежет наполнил воздух. Нос сухогруза промял борт ледокола, пробил в нем дыру. Пол чуть не ушел из-под ног – и сухогруз и ледокол сильно закачались.

– Полный назад! – рявкнул Полундра. И когда его команда была исполнена, когда сухогруз отполз от протараненного ледокола, Сергей с радостью увидел, что дело сделано. В борту «Суряпина» зияла здоровенная рваная пробоина, оставленная бульбом сухогруза – подводным выступом на носу корабля. Атомоход на глазах приобретал дифферент на корму. Теперь о том, чтобы он куда-то плыл своим ходом, не могло быть и речи. Хрен теперь у террористов что получится! Кстати, винты тоже наверняка повреждены.