Читаем Ударно-разведывательный самолет Т-4 полностью

"Сотка" на стоянке аэродрома ЛИИ. Под крылом самолета стоит ведущий инженер А. С. Титов. (ОАО "ОКБ Сухого")

Заправка самолета на гоночной площадке двигателей. (ОАО "ОКБ Сухого")

Самолет Т-4 на стоянке. (ОАО "ОКБ Сухого")


Так как испытательная станция ОКБ П.О. Сухого не была рассчитана на эксплуатацию самолетов таких габаритов, как изделие "101", и не располагала нужным эксплуатационным оборудованием, то было принято решение проводить работы на базе ЭМЗ В.М. Мясищева. На ней была выделена часть большого ангара и подсобные помещения, в которых располагались лаборатории радиооборудования, электрооборудования, бортовых измерений, силовой установки с площадкой для отработки двигателей, экипаж, группа анализа работ и производственный участок.

Ведущим инженером по летным испытаниям был назначен А.С. Титов, его заместителем Л.В. Серов, а инженером по эксплуатации Г.Г. Диков. Заместителем начальника ЛДБ по испытаниям самолета стал Е.К. Кукушев.

Первый опытный самолет - "101" был перевезен из сборочного цеха ОКБ П.О. Сухого на ЛДБ 30 декабря 1971 г. В течение четырех месяцев на самолете проводились доводочные работы, а также отладка и отработка систем. Одновременно были проведены попарные и общие запуски двигателей РД36-41.

20 апреля 1972 г. самолет был принят экипажем на летные испытания.

По разработанной программе предполетной подготовки было выполнено 12 рулежек, из них четыре - с доведением скорости машины до близкой к взлетной. При этом проверялась и анализировалась работоспособность всех самолетных систем. Также было проведено два прерванных взлета самолета.

Из-за летних пожаров 1972 г., когда горели леса и торфяники и видимость из-за густого дыма, стелившегося по аэродрому, была почти нулевая, взлет 101-й машины постоянно откладывался. Поэтому первый полет экспериментального самолета "101" состоялся только 22 августа 1972 г. Самолет пилотировали Заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза В.С. Ильюшин и Заслуженный штурман СССР Н.А. Алферов.

Экипаж самолета "101" перед первым вылетом. Слева направо: штурман Н.А. Алферов, летчик В. С. Ильюшин. (Из архива Николая Алферова)


Таблица 5.


Сравнение основных ЛТХ самолета Т-4 на различных этапах проектировании 


Характеристики

ТТТ заказчика 1963 г

Эскизный проект 1966.

Состояние на. январь 1973 г


Скорость полета на высоте 20-24 км, км/ч:


- крейсерская

3000

3000

3000


- максимальная

3200

3200

3200


Дальность полета на крейсерской скорости, км:


- без подвесных топливных баков

6000

7000

6000


- с подвесными баками

7000

7300

6500


Макс, скорость полета у земли, км/ч

-

1150

1150


Взлетная масса без подвесных топливных баков, т

100

104,6

128


Запас топлива, т

-

57,0

69,0


Максимальная взлетная масса, т

120

123

163


Впервые в практике отечественного и зарубежного самолетостроения полет проводился с применением системы дистанционного управления и автомата тяги.

На первом этапе испытаний самолета было выполнено 9 полетов, первые пять из них проводились с неубранным шасси.

Выполненные полеты показали, что самолет на рулении прост и хорошо управляется, на взлете машина устойчива и не имеет тенденции к самопроизвольному рысканию или подъему носа. Самолет имел очень хороший обзор с опущенной носовой частью фюзеляжа, что значительно облегчало выполнение руления, взлета и посадки. Взлетный угол легко выдерживался. Отрыв самолета происходил плавно. После подъема носовой части фюзеляжа полет проходил по приборам. Установленный на самолете перископ давал возможность обозревать лежащее впереди пространство. Набор высоты самолетом был прост и не требовал от летчика повышенного внимания. В горизонтальном полете самолет управлялся хорошо. Разгон и переход "звукового барьера" проходили спокойно, а момент прохода М=1 отмечался только по приборам. Интенсивность разгона самолета была достаточно хорошая. Заход на посадку и посадка выполнялись легко. Наличие автомата управления тягой (АУТ) полностью разгружало летчика от работы двигателями на режиме захода на посадку. Пользование органами управления АУТ было весьма удобно, особенно при использовании гашетки скорости на ручке управления самолетом. Самолет касался земли плавно, без тенденции к "козлению" или самопроизвольному опусканию носа.

Взлет самолета "101". (ОАО "ОКБ Сухого")

Первые минуты полета .(ОАО "ОКБ Сухого")

Момент уборки шасси. (ОАО "ОКБ Сухого")

Т-4 ("101") в воздухе. Вид снизу. (ОАО "ОКБ Сухого")

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1945. Год поБЕДЫ
1945. Год поБЕДЫ

Эта книга завершает 5-томную историю Великой Отечественной РІРѕР№РЅС‹ РѕС' Владимира Бешанова. Это — итог 10-летней работы по переосмыслению советского прошлого, решительная ревизия военных мифов, унаследованных РѕС' сталинского агитпропа, бескомпромиссная полемика с историческим официозом. Это — горькая правда о кровавом 1945-Рј, который был не только годом Победы, но и БЕДЫ — недаром многие события последних месяцев РІРѕР№РЅС‹ до СЃРёС… пор РѕР±С…РѕРґСЏС' молчанием, архивы так и не рассекречены до конца, а самые горькие, «неудобные» и болезненные РІРѕРїСЂРѕСЃС‹ по сей день остаются без ответов:Когда на самом деле закончилась Великая Отечественная РІРѕР№на? Почему Берлин не был РІР·СЏС' в феврале 1945 года и пришлось штурмовать его в апреле? Кто в действительности брал Рейхстаг и поднял Знамя Победы? Оправданны ли огромные потери советских танков, брошенных в кровавый хаос уличных боев, и правда ли, что в Берлине сгорела не одна танковая армия? Кого и как освобождали советские РІРѕР№СЃРєР° в Европе? Какова подлинная цена Победы? Р

Владимир Васильевич Бешанов

Военная история / История / Образование и наука
Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России
Внутренний враг: Шпиономания и закат императорской России

Уильям Фуллер, признанный специалист по российской военной истории, избрал темой своей новой книги печально знаменитое дело полковника С. Н. Мясоедова и генерала В. А. Сухомлинова. Привлекая еще не использованные историками следственные материалы, автор соединяет полный живых деталей биографический рассказ с анализом полицейских, разведывательных, судебных практик и предлагает проницательную реконструкцию шпиономании военных и политических элит позднеимперской России. Центральные вопросы, вокруг которых строится книга: как и почему оказалось возможным инкриминировать офицерам, пусть морально ущербным и нечистым на руку, но не склонявшимся никогда к государственной измене и небесталанным, наитягчайшее в военное время преступление и убедить в их виновности огромное число людей? Как отозвались эти «разоблачения» на престиже самой монархии? Фуллер доказывает, что в мышлении, риторике и псевдоюридических приемах устроителей судебных процессов 1915–1917 годов в зачаточной, но уже зловещей форме проявились главные черты будущих большевистских репрессий — одержимость поиском козлов отпущения и презумпция виновности.

Уильям Фуллер

Военная история / История / Образование и наука