Удары жизни (ЛП)

Его челюсть ходит желваками, а глаза прожигают меня. Взгляд жесткий, но не холодный.

В этом взгляде есть… жар, опаляет меня, когда Деклан выдает из себя:

— Когда он просил тебя об обеде, почему ты не сказала «нет»?

Блин, точно, как долго он стоял там, наблюдая за мной? И он что вообще меня не слушал, когда я говорила ему, что он единственное исключение из моих правил не встречаться с мужчинами? Неужели он считает, что я позволю любому парню залезть мне в трусики лишь потому, что он сам там побывал?

Двери никто не открывал.

Проклятье, во мне нет ничего общедоступного, и если он этого не замечает, то я приклею его задницу обратно к «правилу» вместе со всеми остальными.

Пристально глядя на Деклана, я дергаю со стола полотенце и начинаю его складывать.

— Но я и не сказала «да».

Раздраженно, он качает головой.

— Тебе следовало сказать «нет». В ту же секунду ответ должен был быть «нет».

Подойдя ко мне, он выхватывает полотенце из моих рук и бросает его на стол. Прежде, чем я смогла огрызнуться на него за грубость, он говорит:

— Я не буду делить тебя, Саванна. Не буду.

У меня отвисает челюсть, и его угрожающий вид и ярость прожигают меня насквозь.

— Делить меня?

Я не какая-нибудь чертова игрушка-косточка, а ты – не собака! Ты не можешь просто пописать вокруг меня и ожидать, что остальные будут держаться от меня подальше.

Деклан надвигается на меня, пока мой зад не прижимается к краю стола. Положив руки на холодную сталь, он склоняется, и я прогибаюсь назад, чтобы сохранить то маленькое расстояние, оставшееся между нами. Это пространство является жизненно важным. Промежуток между состоянием, где я могу сохранить свою голову ясной, и состоянием, кода я сделаю что-нибудь невероятно глупое, например, поцелую его и потрусь об него всем телом.

Его взгляд совершенно непоколебимый.

— Ты моя. Не сомневайся в этом, котенок.

— Я не принадлежу тебе.

Рада, что мой голос звучит так решительно, потому что себя я так не чувствую. Страсть в его взгляде начинает всерьез увлажнять мои трусики.

— Твое тело говорит иначе, — шепчет он. Из-за грубой интонации в его голосе меня охватывает озноб. Протягивая ко мне руку, он начинает играть с кончиками моих волос, накручивая локон вокруг пальца. — Чье имя ты стонешь, когда кончаешь?

— Господи, — резко выдаю я, отмахиваю его руку назад.

Деклан пристально смотрит на меня.

— Это мое имя ты стонешь, девочка, даже не пытайся отрицать.

Во мне кипит гнев, но за ним кроется что-то еще. Страх.

Он рассчитывает, что я буду … моногамной? Я не позволяла себе заглядывать так далеко вперед, и если быть честной, я не такая. Постоянные сексуальные взаимоотношения — это не то, что я когда-либо практиковала. Я – девушка на одну ночь и королева ошибок на пьяную голову, так что моногамия действительно не приходила ко мне в голову. Так что сейчас, я в бешенстве. И как ни крути, подобное равно отношениям.

— Засунь его, знаешь куда, — говорю я, стиснув зубы, распаляя гнев внутри себя, стараясь испепелить свои страхи, пока от них не останется ничего, кроме пыли.

— Открой свои губки, и я засуну, Котенок. С удовольствием. Я сделаю, блять, все что угодно, чтобы ты захлопнула свой грязный рот прямо сейчас, потому что ты достала меня своими отлупами.

В течение еще нескольких секунд я сохраняю мой гневный взгляд до того, как я перевожу свои глаза на его черную с белым черепом футболку. Я знаю, что это логотипа какой-то группы, но я не могу вспомнить какой. Мои мысли затуманились, когда глаза стали гулять по расписанной коже. Я хочу пройтись пальцами по каждому дюйму его татуировок, пока не запомню каждую кривую, все рисунки и надписи.

Признаться ему в этом? Черт возьми, нет.

— Что если я скажу Майку «да», а? Что тогда? Ты будешь в состоянии отстать от меня? — спрашиваю я, выпячивая подбородок. Я не скажу «да», но не потому, что Деклан сейчас находится в приступе гнева, а потому что Майк не привлекает меня так сильно, как Деклан. Черт, Майк совсем не сравниться с Декланом. И снова, я не готова сообщить ему об этом. Он и без того достаточно самовлюблен. К тому же, мне просто хочется узнать, что он скажет.

К моему удивлению, его рот изгибается в кривой усмешке.

— Вероятно, нет, но Майк точно будет не в состоянии подойти к тебе после того, как я переломаю ему ноги.

Я округляю глаза и толкаю его в грудь. Но он не сдвинулся ни на миллиметр.

— Твоя задница — моя, Котенок, нравится это тебе или нет. И если ты не готова признать это прямо сейчас, что ж, отлично, тогда жди и смотри.

Он наклоняется, неторопливо проводя своим носом по моему подбородку, после целуя чувствительную область под моим ухом. Мое дыхание останавливается, когда я закрываю глаза, и за моими плотно закрытыми веками вспыхивают огоньки. В моем мозгу задействован каждый нейрон, не позволяющий вырваться из его ласк и удерживающий на месте стремительно приближающийся оргазм, в то время, когда все, чего я хочу — это наклониться к Деклану и потереться щекой напротив его, как кошка в период течки.