Удивительное свойство моряков жить под водой

– Поехал я, – сказал Игорёк, – от таких разговор я дурею больше, чем от жары. Если не можешь сказать ничего вразумительного, тогда до встречи.

– До встречи, юнга.

Игорек сунул под мышку thalassa и покатил дальше. Я смотрел вслед и ликовал. Мой мир точно поднялся из глубин и возвращал к себе.

7

Уже лет десять я шел по жизни как по палубе. Куда? Вперед, мимо могил, сказал бы Гёте. Да просто вперёд, скажу я. И это всегда было во мне: жизнь – море, города – гавани, балконы высоток – капитанские мостики, а дома – корабли, вросшие в землю до прилива. И никуда от этого не деться, если хочешь жить. Жить как океан, не зная, как поведешь себя.

Замерев с минералкой в руках, я чувствовал, что стоит сделать движение, и море примет меня, и я буду только с ним, пока мир по-настоящему не шевельнёт своими плавниками.

– Ладно, – подмигнул я минералке, – деваться некуда. Поплыли.

И вода полилась. Не успел я этим как следует насладиться, слабо брякнул звонок и рядом, шурша шинами, остановился знакомый велосипедист.

– Слушай, – обратился Игорёк, как пить дать вернувшийся сообщить нечто интересное, – я тут на днях читал статью о загадочных явлениях в мировом океане. О неких высших существах, которые живут по соседству с нами в морских глубинах. По гипотезе они дали жизнь человечеству и могут стать причиной гибели нашей цивилизации.

– А ты знаешь, что греческое слово «ихтюс», то есть рыба, состоит из начальных букв Иисус Христос Сын Божий? – спросил я.

– Знаю, – кивнул Игорёк.

– Думаешь, это как-то связано?

Игорёк странно посмотрел на меня и покатил дальше. Через дорогу я увидел вывеску «У боцмана» и направился туда перекусить, последние два дня я питался только чипсами и орешками.

За стойкой маячил крепкий малый, стилизованный под морячка, в тельняшке и бескозырке. Над стойкой висел телевизор, настроенный на музыкальный канал. Видеоклипы сменялись без перерыва. Когда принесли заказ: омлет, теплую лепешку и салат «Сахалинский», на экране появились два усатых дядьки из группы «Yello» и предложили своё видение реальности. Композиция называлась «To the sea». Люди ныряли в город как в море. Под водой они как ни в чем не бывало ходили по улицам, ездили на машинах и сидели в кафе. Некоторые в купальных костюмах забирались по стенам небоскребов и прыгали вниз. Среди всего этого безобразия усатым мужикам подпевала девица, похожая на золотую рыбку, она плавала мимо витрин и окон, пуская пузыри, и звала за собой. Однако мало кто обращал на неё внимание.

Не успел я поковырять вилкой в морской капусте и огурцах, как в следующем видеоролике еще одна длинноволосая красотка, потерявшая что-то в глубинах океана, преспокойно занырнула в пасть белого кита и попала в иную реальность. Когда красотке повстречались девочка-циклоп и её подружка, левитирующая лежа на спине, я не выдержал зрелища и напрягся.

Но вскоре на экране появился ви-джей и представил зрителям двух ребят: ди-джея Ме, то есть Я, и ди-джея You – Ты. Они болтали о музыке, а я взялся за омлет.

– Кем бы вы хотели стать в следующей жизни? – спросил ведущий своих гостей.

– Дельфином. А еще может чьей-то губной помадой, – игриво ответил ди-джей Ме.

– Китом, потому что киты могут нырять очень глубоко в океан, – с серьезным видом сказал ди-джей You.

Чудес на утро было достаточно, я не стал ждать продолжения, расплатился и вышел.

8

Любителю греческой мудрости скифу Анахарсису как-то задали вопрос: кого на свете больше, живых или мертвых? Он переспросил: «А кем считать плывущих?»

Можно долго болтаться между жизнью и смертью. Хотим мы того или нет, но жизнь и смерть части одного целого, где последняя всего лишь помощница в переправе на ту сторону житейского моря. Однако истинное пребывание между ними в движении по воде. Тот, кто идёт по воде, вне жизни и смерти. Можно это делать одному. Если же набирается команда, то нужен корабль.

У меня не было ни корабля, ни команды, ни умения ходить по воде. Это не смущало, я знал, чего хотел. Хорошее судно я решил вызывать силой мысли, а команду собрать из старых дружков. Самым беспокойным из них слыл Беря, о его неприкаянности ходили легенды. Бродяжничество и безудержность сидели у Бери в крови, он жил где придется, принимая что дают. Иногда ему везло, но он не ценил удачу. Последнее, что я о нем слышал: на несколько месяцев он сошелся с порядочной женщиной, в которой души не чаял, но не справился с внутренним безобразником и стал поколачивать подругу, и она его выставила за порог. Теперь Беря бродяжничал по случайным знакомым. Я знал последний адрес.

Дверь была не на замке. В доме мечтательно бормотал Игги Поп: «the fish doesn’t think, because the fish knows everything». Хозяев не было. Беря в одних трусах стирал джинсы и варил чечевичную похлебку.

– Какими судьбами? – обрадовался Беря.

– Такими вот, – я пожал мокрую ладонь. – Искал тебя.

– Опять что-то задумал, – предположил Беря.

– Как думаешь, какие корабли безопаснее? – спросил я.

– Вытащенные на сушу, – сразу ответил Беря.

– Ха-ха, ну ты даёшь!

– Говори прямо, чего хочешь.

– Хочу набрать команду и отправиться в плавание.