Читаем Удивительный Самсон. Рассказано им самим... и не только полностью

И.Храмов


Удивительный Самсон

ПРЕДИСЛОВИЕ



Начнем с тайн, вернее, некоторых неувязок в биографии нашего героя. Большинство из них могут оказаться незаметными читателю мемуаров, а какие-то бросятся в глаза сразу же. «Я родился в 1888 году в Вильно, в Польше», — начнёт свое повествование Александр Засс в 1925 году. На самом деле столица Литовской Республики, нынешний город Вильнюс, на тот момент уже больше сорока лет не был в составе Польши, а являлся центром Виленской губернии, входящей в Северо-Западный край Российской Империи. В выписке из метрической книги о родившихся в 1888 году, хранящейся в домашнем архиве Шапошниковых, сказано, что 23 февраля у крестьянина Ивана Петровича Засса католического вероисповедания и его православной супруги Екатерины Емельяновны родился сын Александр, который 25 февраля был крещён по православному обряду. Только вот где появился мальчик на свет, в метрике не указано, да и поиски наши как в Вильно, так и в Свенцянском уезде Виленской губернии, откуда родом отец Александра, успехом не увенчались. Более того, при детальном изучении выписки пришло понимание того, что уехали Зассы с виленщины вскоре после рождения сына, ведь документ сей был выдан 12 августа того же года весьма далеко — в церкви села Панского Алексинского уезда Тульской епархии.


Екатерина Емельянова и Иван Петрович Засс, 1904 год


Александр с мамой, 1913 год


1888 год — единственная дата, которая встретится читателю мемуаров Александра Засса. Время всех остальных событий остаётся определять лишь по косвенным признакам — «прошло ещё шесть месяцев», или «началась война». Из документов мы знаем, что когда Александру исполнилось два года, в 1890 году, у него появились брат и сестра — Николай и Мария.


Рукопись книги с правкой А. Засса


В черновых вариантах этой книги, которые нам удалось найти в 2006 году в шотландском Инвернессе, Засс писал, что в четырёхлетием возрасте он вместе с семьей покинул родные края и направился в Саранск. Только вот переезд этот, скорее всего, последовал уже из Тулы или её окрестностей. В семейном архиве так много снимков, сделанных именно в тульских фотоателье! Причиной отъезда в глубинку России послужило полученное отцом место приказчика в поместье, которым Иван Петрович должен был управлять. Собственно, обосновалась семья не в самом Саранске. В черновиках своих мемуаров Засс упоминает три населённых пункта, где располагались помещичьи земли: Голицыно, Владыкино и Бекетовка. Эти села расположены примерно между Саранском и Пензой, и в то время относились к Мокшанскому уезду Пензенской губернии. Остаётся только гадать, какой «российской принцессе, последней из аристократического рода», как писал о ней Засс, принадлежали эти владения. Речь могла идти и о княгине Толстой, открывшей в конце XIX века конезавод в Голицыно, и о княгине Настасье Ивановне Долгоруковой, имение которой существовало в Бекетовке с 1795 года. Так или иначе, Александр Иванович или же сам издатель — Пуллум решили не забивать голову англоязычного читателя ненужными подробностями, и эти географическо-исторические экскурсы в окончательный вариант книги не вошли. Правда, мордовские земли упорно именуются автором «Туркестаном», но и такая географическая неувязка вряд ли волновала почитателей силы и спорта.

Александр провел в Оренбурге в 1908 - 1909 годах всего шесть месяцев! Это было первое и, по-видимому, последнее пребывание атлета в городе. Но какое значимое!

Действительно, направленный отцом в Оренбург, Александр должен был устроиться в паровозное депо, но пришёл работать в цирк Андржневского, как раз находившийся здесь на гастролях.


Вокзал в Оренбурге. Открытка начала XX века.


С начала октября 1908 года «Оренбургская газета» анонсировала приезд «первоклассного цирка Д.Н. Андржиевского со своей многочисленной труппой». Дмитрий Платонович Андреюк (1873-1937), а именно так на самом деле звали Андржиевского, выступал в балаганах с атлетическим номером, был борцом, дрессировщиком. В интересующий нас период он держал в провинции небольшие цирки. У него-то Александр и стал «цирковым». Полгода в Оренбурге и близлежащих населённых пунктах, где останавливался цирк шапито Андржиевского, как раз и были сроком, отведённым Зассу на обучение в паровозном депо. Время истекло, цирк собрался за пределы Оренбургской губернии, и Зассу предстояло нелёгкое решение: поехать в Саранск к отцу, чтобы сообщить о своём выборе жизненного пути и, уже вполне открыто, продолжить цирковую карьеру.

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное