Угол падения

– Слыхом не слыхивал ни о каком таком кодексе, – заметил Доминик. – Очевидно, вы просто насмотрелись гангстерских кинофильмов или начитались бульварных романчиков. Однако окажись на моем месте Флибустьер, он обязательно спросил бы вас: а каковы гарантии, что наша беседа не протоколируется федералами?

– Я могу предоставить вам доступ к настройкам симулайфа. Изучив их, любой креатор убедился бы, что наша с вами встреча проходит в строго конфиденциальной обстановке и не записывается на мнемонакопители, – сказал Платт. – Но вы ведь все равно не разбираетесь в таких тонкостях, а стало быть, вам или придется поверить мне на слово или… хм… не поверить и отключиться от Терра Олимпия. Как я поступлю в последнем случае, вы осведомлены. Вот такой незамысловатый расклад: вы соглашаетесь на мои условия, и я клянусь, что никто, кроме меня, не узнает о нашем договоре, либо не соглашаетесь и гарантированно подставляете под удар семью Сальвини… В каком из двух случаев вы действуете ей во благо, решайте сами.

– Что ж, раз вас так сильно интересуют воспоминания Игнасио Маранцано, я могу предоставить вам… некоторые из них… – У Аглиотти бывали в жизни дилеммы и посложнее, но на такой провокационный шаг он шел впервые. Верность семье и благо семьи… Сроду не подумал бы Тремито, что эти прежде неразрывные для него понятия однажды войдут в конфликт друг с другом. Доминика поставили перед противоречивым выбором, но он был уже далеко не молод, чтобы не определить разницу между предложенными вариантами. Что стоила верность Аглиотти традициям, если из-за его упрямства члены его семьи подвергнутся новым преследованиям со стороны ФБР? Что стоила жизнь Тремито, поступившегося принципами и согласившегося сотрудничать с креатором, в сравнении с благополучием осиротевшей семьи Сальвини? Выводы были столь очевидны, что их даже не требовалось класть на чаши весов, чтобы определить, какой из них ценнее. Всю жизнь Доминик только и делал, что выбирал из двух зол, и сейчас, если отринуть эмоции и оставить голые факты, ему предстояло совершить то же самое.

– Я рад, что мы с вами достигли взаимопонимания, – довольно кивнул мусорщик. – Однако хочу сразу предупредить об одном немаловажном нюансе. Я настроил симулайф таким образом, что он будет воплощать в действительность только подлинные воспоминания. Поэтому даже не пробуйте выдать за них сфабрикованные на ходу фантазии – этот номер у вас однозначно не пройдет.

– Откуда вы знаете? – усомнился сицилиец. – Может быть, у меня, как и у вас, тоже очень богатое воображение. Ведь я никогда не проходил креаторские тесты.

– Насколько бурной ни являлась бы ваша или моя фантазия, – пояснил креатор, – ей никогда не сравниться с воспоминаниями о пережитых нами наяву событиях. Уж поверьте мне как большому специалисту в этой области. Быстророжденные фантазии – они все равно что кольца сигаретного дыма, которые сохраняют форму лишь до тех пор, пока их не развеет ветер или чья-нибудь рука; красивые, но очень эфемерные. Другое дело – воспоминания. Следуя «сигаретной» концепции, я сравнил бы их со шрамом от ожога или табачным шлаком, что накапливается в легких курильщика. Яркие воспоминания становятся со временем неотъемлемой частью вашего сознания, и для хорошего креатора не составит труда воплотить их в М-эфирной форме. Они не улетучиваются и не становятся бесформенными, как скоропреходящие фантазии, так что ментальная проекция на основе ваших мемуаров получится как никогда четкой. По этому принципу Терра Олимпия и будет отделять в потоке вашего сознания зерна истины от плевел вымысла, если вы вдруг надумаете водить меня за нос, подсовывая сказку вместо правдивых свидетельств.

– Да вы меня прямо-таки на детекторе лжи собираетесь испытывать!

– Совершенно верно. Причем на самом безупречном в мире детекторе, прошу отметить. В свое время я втайне от «Терры» продал патент на эту М-эфирную технологию «Ми-6», и теперь все права на ее использование принадлежат исключительно британской контрразведке. По крайней мере, насколько мне известно, другие такие детекторы лжи в мире официально пока не применяются.

– Отрадно это слышать… А теперь, мистер Платт, раз уж мы с вами заключили это странное соглашение, я должен попросить вас об одной маленькой услуге.

– Просите, синьор Аглиотти. Если, конечно, выполнение вашей просьбы окажется мне под силу.

– Полагаю, это не станет для вас в тягость. Те трэш-диггеры, за которыми мы охотимся… При их поимке возникли кое-какие затруднения, и я беспокоюсь, что без меня мои люди не справятся с поставленной задачей. Сделайте так, чтобы, когда наш с вами сеанс ностальгических воспоминаний закончится, нужная мне девчонка уже дожидалась меня в Поднебесной. За это одолжение я постараюсь припомнить в качестве бонуса пару-тройку действительно уникальных случаев из моей биографии, которые, думаю, придутся вам по душе.