Угол падения

— Так, просто не пришла. Безобразие! Ну и молодежь пошла! Никакой ответственности, творят, что хотят. Дети у них прямо на рогах стоят. Хорошо, Людмила Петровна перенесла историю с последнего часа на первый. В другом классе тоже придется расписание поднимать. А я не буду за Заневскую работать, пусть директор с ней разбирается.

— Она точно сегодня не приходила? Домой не звонили? — переспросил Леонидов.

— Там трубку никто не берет, — тихо сказала застенчивая светленькая девушка. — Саша никогда раньше не срывала уроки, это первый раз такое. Если даже Сережа болел, она обязательно звонила, что не придет. Наверное, случилось что-то серьезное. Саша ведь такая ответственная.

— Все вы, молодежь, ответственные. Нахватаете часов больше, чем у других, а потом кто-то должен за вас заниматься. Без конца одни больничные, а мы и ползком на работу приходим.

— Вы за меня занимались когда-нибудь, Мария Ивановна? Занимались?

Леонидов не стал слушать продолжение начинающегося скандала. Он выбежал из учительской, плохо соображая, что делает. Ноги сами несли его к Сашиному дому. Он долго-долго звонил в обитую коричневым дерматином дверь, даже стучал в нее кулаком и ногами. Там, по другую сторону, было тихо. Никто не спешил открывать, не раздавалось ни единого шороха, указывающего на то, что за дверью кто-то есть. Алексей вышел из подъезда и увидел рядом с домом детский сад. На деревянной веранде бегали детишки разного возраста, от совсем крохотных до самостоятельных уже маленьких человечков. Алексей вспомнил, что Сереже Заневскому сейчас шесть лет, значит, он должен ходить в последнюю перед школой группу. Не факт, конечно, что это был именно его садик, но Алексей рискнул подойти к двум оживленно беседующим возле забора воспитательницам.

— Здравствуйте! — крикнул Леонидов. Они обернулись.

— Не подскажете, где самая старшая группа?

— Подготовительная?

— Ну, наверное.

— Вон гуляют. Я воспитатель, — кивнула та, что помоложе. — А что вы хотели?

— Сережа Заневский, случайно, не в вашей группе?

— Да, в моей. Только он сегодня не пришел, и мама не позвонила, ничего не сказала. У него очень ответственная мама, учительницей в соседней школе работает. Да вы что хотели-то? Домой к ним зайдите, дома они, где ж им быть?

— Да, конечно, — упавшим голосом уронил Леонидов и слепо пошел в сторону чахлого скверика. Он нашел лавочку, на которой разговаривал тогда с Сашей, сел, тяжело опираясь на деревянную спинку. У него страшно гудела голова, но хуже всего было чувство охватившего Алексея отчаяния.

«Значит, она не привела ребенка в садик. Ушла куда-то вместе с ним. Узнала или просто почувствовала? Куда же она пошла? Если ничего не знает, то, конечно, к сестре. Матери и отца у нее теперь нет, из родственников самая близкая — это сестра. Да, больше Саше некуда было пойти. Чего же я тогда здесь сижу, кретин? Надо бегом бежать к Лене Завьяловой».

Леонидов нащупал в кармане пару жетонов, которые держал на всякий случай, и пошел искать таксофон. На углу одного из домов он увидел пластмассовые кабинки.

— Дяденька, вы жетончики не бросайте, кулаком по нему тресните, он и соединит, — посоветовал пробегавший мимо пацан с черным ранцем на спине.

Леонидов усмехнулся, набрал номер в кабинете Матвеева и при слове «алло» шарахнул со всей накопившейся злостью по железному корпусу телефонного аппарата. Действительно, сработало.

— Павел Николаевич? Это я, Алексей.

— Леша, ты где? Что случилось?

— У меня тут еще один труп наметился. Предположительно сегодня ночью убита Антонова Светлана Анатольевна, высокая брюнетка, была одета в красный костюм, красные туфли на высоких каблуках. Объявите в розыск. Он должен был вывезти труп за город, о направлении ничего покане могу сказать.

— Ты-то сам где?

— У дома Александры Заневской. Она пропала.

— Как это пропала?

— Ушла с ребенком из дома. Он теперь за нее примется, понимаете?

— Где же его искать?

— Там же, где Сашу. Я сейчас еду к Елене Завьяловой, она замешана во всех трех убийствах. Пришлите туда машину и сотрудников. Нужен ордер на ее арест и обыск в квартире.

— Хорошо, Алексей. Все сделаем. Как ты его вычислил?

— Лана подсказала. Дурак я, Павел Николаевич, сколько кругами ходил, и не там искал. Все гораздо проще. Но надо же было до такого додуматься?

— Успокойся, Леша. Я высылаю машину.

— Если раньше приедут, пусть меня подождут. Тут надо осторожно. В квартире могут быть Саша и ребенок.

— Понял тебя. До встречи.

«Если Александра там, живая и здоровая, — это удача. Можно вступить в переговоры, можно торговаться, но спасти ее и Сережку. Не зверь же он, в самом деле? Если Бог есть, он не допустит ничего такого». При мысли о том, что Саши уже может не быть в живых, у Алексея закружилась голова.

…У знакомого дома, когда Леонидов подъехал, уже стояла милицейская машина. Игорек Матвиенко в сопровождении плечистого высокого парня топтался у подъезда, поглядывая на часы.

— Про труп Светланы Антоновой ничего не слышно? — первым делом спросил Леонидов, переводя дыхание.

— Нет еще. Знать бы хоть, в каком направлении искать.