Уголовный мир царской России

Вера Ивановна оказалась милейшей, образованнейшей и умнейшей женщиной. Я во всех подробностях рассказала ей о случившейся со мной беде, и она, опираясь на науку, доказала мне, что если с твоей стороны и имеется вина, то все же ты заслуживаешь некоторого снисхождения. Указав на поле, она сказала: «Мимочка, сосчитайте, сколько коров в этом стаде». Я сосчитала и говорю: «Двадцать один, Вера Ивановна», — а она говорит: — «Нет, Мимочка, здесь двадцать коров и один бык, вот видите: тот черный, без вымени? Это бык». Ты понимаешь, что при моей близорукости я не могла рассмотреть этой сельскохозяйственной детали. «Так вот, Мимочка, двадцать коров и один бык. Вот что говорит нам природа. Или вот, Мимочка, взгляните на двор. На нем бродит десять кур и один петух». Я посмотрела и увидела прелестного Шантеклера, совсем наш душка Глаголин. Он то останавливался, гордо задрав голову, то выпячивал грудь и принимался как-то странно лягаться, царапая землю, после чего поспешно заглядывал в разрытую ямку: что Бог ему послал, и подзывал к себе кур. «А вот видите пруд? Там на берег вылезают пять уток и зеленоголовый селезень?» В это время селезень, как нарочно, стал на дыбы, присел на хвостик и усиленно захлопал крыльями, стряхивая воду. «Вот видите, Мимочка, — продолжала она, — двадцать коров, десять кур, пять уток, но один бык, один петух, один селезень. Таковы веления природы, и вы не должны сердиться на вашего Шуру». Я несколько обиделась. «Позвольте, — говорю, — Вера Ивановна, но ведь Шура и бык — это разные вещи!» — «Полноте! — отвечает она. — Такое же млекопитающее существо, с теми же инстинктами». Поколебленная авторитетным тоном Веры Ивановны и приведенными ею примерами, я призадумалась: ведь не находят же странным сельские хозяева эту интимную связь одного быка с целым стадом коров, и не только не находят, а даже как бы поощряют ее, прокармливая и содержа быка. Словом, много-много над этим я думала и в результате нашла возможным написать тебе. Не подумай, что я тебя простила — о, нет! Но в этой глуши так скучно, что я разрешаю тебе приехать за мной возможно скорее, для чего и прилагаю тебе подробный адрес.

Глубоко оскорбленная тобою.

Мимочка.

P. S. Не забудь захватить с собой духи, перчатки и конфеты».