Уголовный розыск в СССР. 35 резонансных и кровавых преступлений

Даже в Москве, где к вопросам правопорядка всегда относились с повышенным вниманием, численность милиционеров сократилась почти на пятьсот человек. В основном, сокращения коснулись патрульно-постовой службы. В результате к концу хрущевского правления милиционеров на московских улицах заметно поубавилось. А еще за семь лет хрущевских реформ в столице страны было ликвидировано 15 отделений милиции. И это несмотря на то, что территория города значительно расширилась, поглотив близлежащие деревни и села, а население увеличилось почти на полтора миллиона человек.

Все это крайне негативно сказалось на криминогенной обстановке в стране. Количество преступлений, вопреки радужным прогнозам первых лет хрущевского правления, не только не уменьшилось, а напротив, возрастало с каждым годом. Вывод, содержавшийся в письме министра, однозначен: пора прекращать эти эксперименты и возвращаться к четкой, проверенной годами системе охраны правопорядка, существовавшей в СССР до хрущевских реформ. И уже в 1966 году эта система была восстановлена: в структуре органов государственной власти появилось союзное министерство охраны общественного порядка. А еще через два года МООП СССР было преобразовано в МВД СССР. Эпоха волюнтаризма в сфере правоохранительной деятельности осталась позади.

Министром внутренних дел Союза ССР стал Николай Анисимович Щелоков. Управление уголовного розыска в новом министерстве возглавил Игорь Иванович Карпец. В первые годы Управление состояло всего из трех подразделений: отдела по борьбе с преступлениями против жизни и здоровья граждан, отдела по борьбе с кражами личного имущества граждан и оперативно-розыскной части. В 1973 году в структуре Управления появился еще один отдел – по борьбе с наркотиками. А в 1977 году на базе Управления было создано Главное управление уголовного розыска МВД СССР. На излете советской эпохи в структуру ГУУР входили девять управлений, штаб и отдел кадров.

ГЛАВА 23. КОЛЫМСКИЕ РАССКАЗЫ

В конце 1960‐х годов одним из самых криминальных регионов Советского Союза стал Магадан и его окрестности. Причина весьма прозаична: массовая добыча золота на Колыме. Справедливости ради следует сказать, что золото в промышленных масштабах добывали в этих краях и раньше, начиная с 1930‐х годов. С этой целью в структуре НКВД СССР даже была создана специальная организация: Дальстрой. К началу 1950‐х Дальстрой превратился в мощную экономическую империю, в состав которой входили сотни предприятий различного профиля, а общее количество работников доходило до 250 тысяч человек. Золотодобычей занимались, в основном, заключенные, поэтому хищения благородного металла были сведены почти к нулю: в условиях жесткого лагерного контроля трудно украсть даже портянку, не говоря уже о стратегическом сырье.

Все круто изменилось к концу 1960‐х, когда золотодобыча на Колыме стал уделом старательских артелей. Артель в период развитого социализма – это, по сути, получастное предприятие, которое получало от государства право на разработку недр и вело хозяйственную деятельность по своему усмотрению. Сотрудники артели – исключительно вольнонаемные люди, работавшие на Колыме вахтовым методом, с мая по сентябрь. Все добытое ими золото артельщики сдавали государству по фиксированной цене. В начале 1970‐х годов стоимость одного грамма золота равнялась пяти рублям. Нетрудно подсчитать, что за сто граммов благородного металла можно было выручить пятьсот полновесных советских рублей, а за килограмм – аж пять тысяч. При средней зарплате в 120 рублей простой советский человек должен был трудиться не покладая рук полжизни, чтобы накопить сумму, которую колымские старатели могли получить за несколько месяцев работы. Неудивительно, что в начале 1970‐х годов на Колыму потянулись любители легких денег со всего Советского Союза. При известной доле везения за одну смену можно было заработать на «Жигули» или заплатить первый взнос за кооперативную квартиру в Москве.

Впрочем, и этих баснословных, по советским меркам, денег отдельным гражданам было мало. На черном рынке стоимость колымского золота возрастала в несколько раз. Поэтому за те же сто граммов у перекупщиков и спекулянтов можно было получить не пятьсот, а несколько тысяч рублей. Но для этого золото с приисков нужно было похитить, а самое главное – вывезти на Большую землю. Жажда наживы была столь велика, что злоумышленников не останавливала даже самая суровая кара вплоть до высшей меры, предусмотренная за такие преступления советским уголовным законодательством.

На всю страну в начале 1970‐х прогремела история о том, как один везучий бульдозерист нашел золотой самородок весом более 12 килограммов. Сдай он его государству по закупочной цене – можно было обеспечить безбедную жизнь себе и своим детям. Но везучий бульдозерист рассудил иначе: на черном рынке за такой уникальный самородок он выручит как минимум втрое больше. И бульдозерист решил начать рискованную игру: аккуратно припрятал находку, чтобы в конце колымской вахты вывезти золото на Большую землю.