Угонщица

Я быстро влезла в домашние шорты и майку, рассмотрела себя в зеркале со всех сторон, и вышла к нему. Он уже схомячил пельмени и перешел на яичницу. Пока меня не было, включил телик, какой-то канал про рыбалку. Ох уж эти парни.

- Еще что-то приготовить? - спросила я, убирая в раковину тарелку из под пельменей, - Если б предупредил, приготовила бы что-то существенное, ладно еще мамины пельмени остались, она все пытается меня накормить.

Я развернулась к нему. Эмиль неотрывно смотрел на меня черными глазами. На мои шорты.

- Сначала ты поешь, - улыбнулась я, - потом...

- Я уже поел, - хрипло ответил он.

- А чай? - спросила я, хотя по его глазам понимала, что чай он пить явно не собирается.

- Нет...спасибо...

Он встал, медленно подошел ко мне, обхватил своими горячими руками мои ягодицы и притянул к себе.

- Привет, родная, - тихо сказал он и поцеловал.

Как по-разному мы воспринимаем одни и те же вещи. Когда ты целуешь любимого человека, который пахнет пельменями - он пахнет вкусно. А если б это был Вася - не могу назвать его неприятным, но то что запах пельменей от Васи меня бы не возбудил -это факт.

Он аккуратно посадил меня на столешницу у раковины.

- Специально такие шорты надела?

- Какие такие, - прерывающимся шепотом спросила я, потому что его рука в это время легла на ширинку моих шорт.

- Ты знаешь какие, - хрипло ответил он и снова поцеловал меня.

Мы занимались сексом на кухне. И не предохранялись. Сумасшествие какое-то. У него были презервативы, он бросил их на стол, снимая джинсы. У меня тоже лежали в шкафу в комнате. Но нам, влюбленным идиотам, по-другому не сказать, хотелось настоящего секса. А когда он сказал срывающимся голосом, весь такой лохматый, с темными от страсти глазами и бисеринками пота на лбу, что хочет кончить в меня... Все что я могла сказать тогда, это - да.

Мы валялись в комнате на диване.

- Теперь и поговорить можно, - улыбнулась я, - что ты здесь делаешь?

На мне была его футболка. И все. Я так хотела. Я хотела пахнуть им.

- К тебе приехал...

- С чего это вдруг? - снова улыбнулась я.

Он молчал.

- Ну? - я ткнула ему пальцем в бок, - Говори уже.

- Ну... когда ты написала про Ваську и пирожное...Короче, я испугался, что могу потерять тебя...

- Короче, ты ревновал, - утвердительно прокомментировала я.

- Короче, да...

- А дома?..

- Я типа на рыбалке...

- Ясно.

Я положила голову ему на грудь.

- Знаешь, - он вздохнул, и стал выводить узоры пальцем у мня на плече, - когда я с тобой, у меня отключается все, что отвечает за здравомыслие. Я даже не думаю о последствиях. Например, сегодня...

- Не надо, - я знала, что он хочет сказать. Что я могу забеременеть. Не хочу думать про это сейчас, - родной, я этого тоже хотела. Не надо...

Мы еще помолчали.

- Надолго ты?

- На эту ночь. Утром обратно.

Я закрыла глаза, чувствуя, как слеза катится непроизвольно из уголка глаза и капает ему на грудь.

- Девочка моя, ты плачешь? - он прижал меня сильнее к себе.

- Слушай, Оксана тут читает книги Бегбедера, она мне процитировала его недавно. Не помню дословно, но суть такая: мы не имеем права отказываться от счастья. Большинству людей такого везения не выпадает. Они нравятся друг другу, но не любят. Или любят, но у них не клеится в сексе. Или хорошо в сексе, но нечего сказать друг другу после. А у нас с тобой все есть...Но ничего нет...Потому что мы не вместе...

Я помолчала и добавила:

- Это про нас с тобой...

Он ничего не ответил. Только очень крепко обнимал меня.

Я смотрела в окно, на его отъезжающую машину. Было так больно и тоскливо. И было четкое ощущение, что я вижу его в последний раз. Будто прощаемся. Одного я не могла понять совсем. Жена ему не звонила. Ни разу. Она писала. Причем писала не вопросы типа, как ты доехал, все ли хорошо, а какие-то требования, просьбы и приказы. По пути заедь, купи, хватит рыбачить - пора домой и так далее. Ни одного ласкового слова. На мой вопрос звонят ли они вообще друг другу, ответил, что крайне редко. И вообще не хотел говорить о своей жене. Рассказал о сыне. К моему сожалению, на папу тот не был похож внешне. Надеюсь, хотя бы характер у него был не мамин.

Хотя характер папы был тоже не подарок. Вот чем хорошо влюбляться в тридцать лет, сразу видишь все минусы человека. И осознанно принимаешь их. Он был упрямый, жутко упрямый. Чужих мнений не существовало. Если с ним не соглашаешься, то нужно такие доводы привести, что и ФСБ не снилось. И то не докажешь, что он не прав. Если бы мы были вместе, именно я подстраивалась бы под него и сглаживала острые углы...

Если бы...

Я как в дешевых мексиканских сериалах посмотрела на свой живот. А вдруг? И поняла, что именно как в тех самых сериалах, хочу от него ребенка. Действительно. Мне тридцать лет. Даже если я и полюблю кого-то, то на этой уйдут годы, слишком сильные у меня чувства к Эмилю. И не факт, что смогу полюбить кого-то. Тридцать лет не могла до этого, вдруг еще тридцать не смогу.

Тяжело вздохнув, потянулась к телефону и набрала его номер. Он тут же ответил.

- Да, родная...

- Спасибо, что приехал, - сказала я.

- Не говори глупости. Блин!

- Что?