Уик-энд в деревне

Встреча состоялась на станции метро «Университет» в десять утра. Киевлянин был заметно озабочен и удивился, когда Михаил протянул ему руку для приветствия. Рука Шаповаленко была влажной и горячей. Они сели на лавку здесь же на платформе, не поднимаясь наверх.

– Не буду темнить и сразу открою свои карты. Мы расследуем убийство Ситника. Вы, конечно, об этом знаете!

– Да! Но чем мы можем помочь?!

– Многим, если сразу ответите на мои вопросы с полной откровенностью…

– Но…

– У нас есть другой способ получить информацию…

– Да я знаю, что вы способны вывернуть на изнанку любую фирму, какую захотите…

– На всех не хватит рук! Это, во-первых! Во-вторых, при нынешней экономической системе и форме правления убить теневую экономику означает окончательно разорить страну…

– Неожиданное суждение для работника прокуратуры…

– Да, да! Я отдаю себе отчет, что теневая экономика является питательной средой для уголовных преступлений, но я знаю другое. Это единственный способ хоть что-то спасти в стране от разграбления чиновниками… Вы читали Степуна?

– Это тот ученый, которого большевики не расстреляли, а выслали на Запад по распоряжению Ленина? Слыхал, но не читал.

– Он вполне обосновано считает, что в период продразверстки с восемнадцатого по двадцать второй, в России не все вымерли с голоду только благодаря черному рынку.

– Какое это имеет отношение к предмету нашей встречи и беседы.

– Прямое! Я гарантирую вам полную безопасность, если вы мне предоставите сведения о последних теневых операциях вашей фирмы с фирмой «Вектор-плюс».

– Какие могут быть гарантии?! Слово не воробей…

– У меня нет магнитофона, и я не собираюсь составлять протокол!

– Это не гарантии! Не могу же я вас обыскать, да и что даст обыск при современной технике.

– Меня собственно интересует один вопрос. Сколько, когда и в какой валюте получал от вас Ситник наличными. Напишите на бумажке и покажите ее мне, не передавая в руки…

Шаповаленко некоторое время колебался, потом достал из кейса лист бумаги и написал: 30000 долларов, 15 июля с.г., на даче.

– Спасибо! – Михаил не скрывал своей радости.

– Если вам это поможет! Только у меня просьба. Отмените другие встречи, они вам ничего не дадут.

– Откуда вы о них знаете? Почему?!

– Даже у самых заклятых конкурентов, есть поле для сотрудничества. Объясню вам причину. Я накинул цену и перехватил почти всю июньскую продукцию. Другим киевским фирмам ничего не досталось.

– Теперь понятно! Пожалуй, я последую вашему совету. А кто присутствовал при передаче?

– Никто! Мы были в комнате только вдвоем. Но на даче были охранники, его жена и Андрей, его заместитель. Вечером на банкете в ресторане было много сотрудников, больше десяти…

– Вы кого-нибудь запомнили?

– Опять же, был Андрей, несколько женщин… Некоторые с мужьями. Да, была Вероника, очень красивая женщина, она работает экономистом.

– Вы с ней знакомы?

– Да! Встречались в апреле на переговорах здесь, в Киеве.

– Спасибо! Не буду больше отнимать у вас время! – Михаил на прощание протянул руку.

И теперь рука оставалась горячей, но была уже сухой, явный признак, что собеседник успокоился. По его виду Михаил понял, что тот хочет еще что-то сказать.

– Что у вас еще?

– Список номеров банкнот.

– Замечательно! Однако это говорит…

– Это говорит о том, – перебил Шаповаленко, – что однажды меня накололи на две тысячи. Сказали, что были фальшивые.

Шаповаленко протянул лист бумаги, покрытый с двух сторон колонками номеров.

– Ценный подарок следствию. Спасибо!

– Убийца должен быть найден! Надеюсь, моя откровенность мне не повредит?!

– Я дал слово!

«Рукопожатие следователя и подследственного, как разновидность детектора лжи – вот тема для диссертации», – мысленно шутил довольный Михаил. Он действительно не будет больше встречаться с другими партнерами Ситника, а поработает у киевских коллег. Есть ли у них что-либо на Шаповаленко.

Однако Шаповаленко, бывший инженер-конструктор КРЗ, киевского радиозавода, был чист как оконное стеклышко после ливня. А вот Красавина хороша! Плакалась на притеснения со стороны Ситника, а ходила на банкет накануне дня, когда подавали с Луневым заявление в загс… Андрей цитирует ее поговорки, или она его… Интересно, что Вероника скажет о банкете?!

По возвращении из Киева Михаил направился в Управление. Ему нужно было обсудить кое-что с Фесенко. На этот раз Фесенко отбросил саркастический тон и говорил спокойно:

– Ты сделал хороший ход, когда разобрался со связистами. Теперь мы знаем время убийства абсолютно точно. Но это ничего не меняет принципиально… Нашу версию ты не опроверг.

– Зато у меня появилась основа для другой версии. Тридцать тысяч долларов не пустяк. Мы должны их найти. Убил тот, кто взял деньги…

– А если один убил, а другой воспользовался поводом и украл. Или жена спрятала в чулок.

– Ситник не мог отдать деньги жене. Ему нужно платить «черную» заработную плату, давать взятки, делать закупки… Тело обнаружили Корж и Гуртовой. Деньги они могли взять только в том случае, если они заодно и один из них убийца, остальные варианты мало вероятны…

– И ты уже основываешь свои обвинения на вероятности…