Уик-энд в деревне

– Я читал ваши свидетельские показания. Там написано, что вас вызвали на подмену отсутствовавшего охранника. У вас нет телефона. Кто вам сообщил об этом? По какой причине отсутствовал охранник, который значился в графике?

– Приехал Андрей на машине и забрал. У нас не принято обсуждать решения начальства. Я до сих пор не знаю, почему изменили рабочий график…

– Я знаю, что вас вызвала жена Ситника по телефону и попросила принести на пляж сок и фрукты. Вы с ней говорили или Ситник?

– Никто с ней не говорил.

– Как это!

– Говорил Андрей от ее имени. Станет она затруднять себя, когда есть люди на побегушках…

– Трубку взяли вы?

– Нет! Это телефон Ситника и отвечал он.

– Как тогда вы можете утверждать, что разговаривала не Элеонора.

– По тону разговора и фразам. Я хорошо запомнил одну. Влад произнес: «Скажи ей, что он сейчас придет».

– Кто может это подтвердить?

– Как кто? Андрей!

– А другой охранник?

– Щука, что ли?

– Кто это? Такого я не знаю.

– Лащук! Мы его в шутку зовем щукой.

– Он ведь был в тот день.

– От него толку мало. Я вот как ни люблю пиво, но на работе не пью. А он в тот день на пляже выпил несколько бутылок и дремал на песочке.

– Остается Элеонора.

– Поговорите с ней. Может, я ошибаюсь. Может, говорила она, а потом передала трубку Андрею. Не знаю…

– Вы можете сказать, сколько времени вам понадобилось, чтобы вы оказались на пляже?

– Могу совершенно точно ответить. Однако можно, я сначала задам один вопрос вам?

– Спрашивайте!

– Почему вас это интересует? На прежних допросах у меня ничего подобного не спрашивали.

– А вы не догадываетесь? Проверяю ваше алиби.

– Ясно! Я так и думал! Так вот, появился я на пляже через шесть минут после звонка. Вы спросите, почему я запомнил время?!

– Конечно! Это очень важно и интересно!

– Я всегда это делаю, когда поручение хоть как-то связано с Элеонорой. Она всегда недовольна и постоянно отчитывает и жалуется… жаловалась Владу.

– Очень логично!

– Логично, но не педагогично! Шутка!

– Мне не до шуток!

– Извините!

– Насколько мне известно, вы служили в погранвойсках. Так это?

– Совершенно точно! Только зачем вам это?

– Вы имели дело со служебными собаками?

– Ни за что! Я к ним на пушечный выстрел не подхожу…

«Выстрел, выстрел! А ведь собаку можно обезвредить пулей со снотворным!» – подумал Михаил и спросил Гуртового:

– Почему?!

– Вот, посмотрите! – он закатал штанину и показал глубокий шрам на икре правой ноги. – В детстве укусила соседская овчарка ни с того, ни с сего. Дружил с ней, кормил ее… Врач сказал, что она услыхала адреналин и посчитала мои намерения агрессивными. Я перед этим бегал, потом подошел к ней погладить щенков. Раньше делал это раз сто, и ничего… Думал, охромею, но перерос, даже в армию взяли без вопросов…

– И у меня остался последний вопрос?

– Вы помните эпизод, когда Лунев и Ситник крупно поговорили у ворот Ситника?

– Да! Мы дали такие показания!

– А почему вы не рассказали, что было потом?

– Когда потом?

– Через пятнадцать минут.

– Ну, это к делу не относится!

– Я не разделяю ваше мнение.

– Откуда вам известно?

– Не буду темнить, от Лунева.

– Чего там! Решили попугать мужика, а он пугнул нас…

– Он стрелял?

– Да!

– Кто там был? Кто пытался открыть калитку?

– Ну, Лащук, Ракитянский и я.

– Я спрашивал, кто открывал калитку?

– Лащук.

– Почему вы не назвали четвертого?

– Так он не вылезал из машины, просто подвез нас…

– На белом «форде»…

– Ну, вы уже все знаете!

– Это не важно, что я знаю! Я вам задал вопрос.

– Кто, кто? Андрей…

– Андрей Корж?

– Да!

– Вот теперь у меня все! Думаю, вы сами понимаете, что о нашем разговоре вы должны молчать. Мы вас вызовем подписать протокол.

– Только не нужно писать про Элеонору. Андрей и сейчас пляшет под ее дудку, а я там все-таки работаю…

– Не волнуйтесь! Характер вдовы нас не интересует…

По пути к спортивному комплексу СКА Михаил пришел к твердому убеждению, что Гуртового нужно из списка подозреваемых вычеркнуть. При въезде на территорию комплекса Михаил прочитал указатель и повернул прямо к тиру в дальнем конце парка.

Пожилой вахтер после изучения удостоверения отвел Михаила к администратору, по выправке – отставному военному, именуемому здесь комендантом.

– Я следователь прокуратуры Гречка. Где мне посмотреть списки спортсменов, членов секции стендовой стрельбы, двадцать лет назад…

– Спросили бы чего полегче! Списки всегда у тренеров, а с тех пор все тренеры поменялись много раз…

– Неужели никаких следов не осталось?!

– Почему?! У нас есть уголок истории. Есть стенды, есть ежегодные альбомы… Можете посмотреть.

– Где он, этот уголок?

– В вестибюле на выходе в тир. Альбомы в шкафу, ключ у меня.

– Проведите, пожалуйста!

– Следуйте за мной!

Стенд «Наши разрядники» полностью занимал одну из стен. Через минуту Михаил читал под фотографией юного ангельского создания в наушниках и с двустволкой в руках: «Вероника Красавина, ученица 8а класса сш. 23, завоевала первый спортивный разряд по стендовой стрельбе на областных соревнованиях».

Если убийца посещал тир, то он мог видеть стенд и опознать Веронику по фамилии. Тогда он должен хорошо знать ее сейчас.

– А в вашем тире можно пострелять? – спросил Михаил.