Уходящее время

Был когда-то такой американский фильм – «Этот безумный, безумный, безумный, безумный мир». Там хотя бы всё крутилось вокруг денег – от неуемной жадности вполне можно сойти с ума. А тут речь о свободе, о правах человека… Конечно, я был далёк от того, чтобы упрекать Зяму и Сержа в том, что и у них на первом месте деньги, а уж потом всякие права. Но если зарплату начисляет государство, тогда их позиция понятна. И всё же вряд ли стоит всё сводить к деньгам. Ведь Саныч тоже работает не в частной лавочке.

И вот ещё что меня заинтересовало. Об уголовных делах против Неваляева написано немало и в Европе, и за океаном, однако никто так и не смог объяснить, почему он каждый раз отделывался условным наказанием, хотя брата отправили на нары. Такое впечатление, что кто-то его оберегает. Неужто там, наверху, есть у Лёни покровители?

Глава 9. Надежда на удачу

На следующее утро позвонила Анна – будто бы у неё есть вопросы по сценарию. Тут только я сообразил – то, что случилось прошлой ночью в моём гостиничном номере, это был не сон. Видимо, всё началось с разговора о фильме, а потом… Странное ощущение, словно бы с Анной был не я, а моё давно забытое alter ego, воплотившееся в образе пожилого Дон Жуана. Зачем мне это? К тому же ситуация весьма банальная – один из создателей фильма предлагает актрисе роль в обмен на удовлетворение его похоти, а она … Это не делает чести ни ему, ни ей. Так что же, сказать: увы, место уже занято, роль достанется другой? Но после того, что было между нами, как-то неудобно… А может быть, отправиться в аэропорт, взять билет на ближайший рейс в Париж, и гори всё синим пламенем!

Единственное, что удерживало меня здесь, это рассказ Карины. История о погибшем муже, а также о том таинственном поклоннике со Старой площади, могла стать основой для увлекательного триллера. Надо признать, что копание в чужой жизни увлекает не меньше, чем игра в рулетку. Но там самый примитивный стимул, деньги, а тут есть более притягательный момент – загадка, которую непременно нужно разгадать, иначе… Иначе рано или поздно потеряешь уважение к себе. В конце концов, каждый писатель, учёный, даже следователь имеет право верить в собственную исключительность. Вот просто стоишь перед зеркалом и говоришь себе: я гений! А если такой уверенности нет, тогда всё валится из рук, и даже если придёт в голову нужное решение, отбросишь его как бы за ненадобностью. Всё потому, что сомневаешься в том, что такая посредственность, как ты, может решить сложную задачу.

Так с чего начать? Во-первых, перенести свидание с Анной на другой день, а сегодня непременно с Лялей встретиться. Если найти к ней нужный подход, она всё расскажет и об отце, и о Карине. Вот только как при этом избежать интима? Мне он совершенно ни к чему – могут обвинить в совращении несовершеннолетней, да и Карина не простит. В итоге решил: если будет приставать, сошлюсь на то, что нездоровится. Ну какая радость лежать в постели в симпатичной девицей, если желудок не фурычит, да и сердце барахлит. Всё вполне логично после трёхдневного запоя – так это можно ей представить, хотя, понятное дело, никакого запоя не было.

Как ни странно, Ляля больше не намекала на интим, словно бы и попыток с её стороны вовсе не было. Мы сидели в саду вместе с ней и Кариной, я рассказывал им о том, чем закончились посиделки в Верховье. Что до Сэма, то после вчерашнего скандала он избегал общения со мной, словно бы это я бросался на него с кулаками, а не Зяма с Сержем. Карина только рассмеялась, когда я об этом рассказал, мол, чего ещё можно ожидать от поддатых физиков, но суть наших разногласий её не заинтересовала, и вскоре она ушла. И вот тогда от темы противостояния с властями я постепенно перешёл к анализу нравственных качеств тех, кому реально принадлежит власть в стране, и в качестве примера упомянул всё того же неизвестного мне обитателя здания на Старой площади. Я предположил, что нынешнее состояние Карины вызвано, прежде всего, разрывом с ним, а гибель второго мужа повлияла в гораздо меньшей степени.

Поначалу Ляля обиделась:

– Всё было не так!

– То есть он вас не бросал?

– Он просто не мог иначе.

– Но почему? Кто ему мешал? Прости, но я не понимаю, как можно было оставить вас без средств у существованию.

Ляля фыркнула:

– С этим как раз всё в порядке. Виллу он переписал на маму и материально обеспечил. Но вынужден это делать тайно, – тут Ляля посмотрела по сторонам и, придвинувшись ко мне, прошептала: – Поклянись, что никому не скажешь.

– Ляля, ну как ты можешь сомневаться? – для убедительности я приложил руку к сердцу.

Ляля внимательно посмотрела мне в глаза и только после этого начала рассказ, то и дело поглядывая в сторону дома – видимо, опасалась, что услышит Карина. Судя по всему, Ляля давно хотела кому-то рассказать об этом, однако подругам доверять нельзя, а тут вдруг появился давний друг Тимохи, несостоявшийся возлюбленный Карины. Да уж, никого лучше для подобных откровений не найти!

– Дело в том, что тот человек со Старой площади… это мой отец.