Украду твою жизнь

– Неужели твой муженёк разрешает тебе носить такие вещи? – ухмыляется, изгибая свои порочные губы.

Меня прошибает холодным потом. Он действительно не знает, кто я? Не удосужился за всё это время понять, кого украл? Узнать обо мне хоть что-то?

Ощущаю себя преданной. Ненужной. Ведь получается, что он сейчас здесь, со мной, лишь потому, что я для него продолжаю оставаться недоступной женщиной. И только запрет рождает в нём интерес ко мне. А эта встреча всего лишь простая случайность. Вечер, когда он захотел напиться и снять какую-то девицу, и на его пути встала я. Очень удобно.

Сжимаю губы, чувствуя, как возбуждение потихоньку гаснет. Температура тела почти возвращается в норму. Мозг принимается за работу.

Хочется ответить правдиво. Что у Сабурова нет оснований сомневаться в своей жене. Но раскрывать перед Якубом карты и объяснять всё никакого желания нет. По-прежнему.

– Может, мы так разбавляем свою сексуальную жизнь, – склоняю голову набок, лукаво смотря на него. Повторяя его ухмылку.

Он лапает меня. Изучает тело под тонкой материей платья. Из белья на мне только трусики. Наряд не предусматривал бюстгальтера, а грудь позволяла не надевать его.

Легко касается соска под платьем. Мои глаза увеличиваются в размерах, почти как у персонажа аниме. А он продолжает будто невзначай поглаживать предательски отзывчивую плоть. Отчего волосы на голове шевелятся. Дыхание сбивается. Мысли путаются.

– Позволяя тереться о незнакомых парней? – тёмная бровь изгибается, придавая саркастичное выражение его лицу.

Не пойму, что творится в его голове. Какие мысли в этой черепной коробке могут генерироваться.

– Почему нет? – иду ва-банк. – Он молодой и симпатичный.

Несу пьяный бред. Пусть думает, что я самая падшая женщина на планете. И вообще, шёл бы он… туда, откуда появился.

Якуб проводит большим пальцем по моей скуле. Это прикосновение оказывается чувствительным и нежным. Странным трепетом отдаваясь в моём теле.

– Потому, Пирожок.

Наклоняется ниже ко мне, почти касаясь носом моего носа. Смотрит пристально в глаза.

Не сомневалась, что вот-вот он меня поцелует. Приоткрываю призывно рот.

Обида восстаёт во мне. А желание её подавляет. Мне хочется ещё разок ощутить на себе всю силу его интереса. Пока ему неизвестно, кто я на самом деле. Ведь потом может оказаться, что простая девочка Аня для него ничего не значит. В отличие от жены врага, связь с которой разогревала его кровь.

Но вместо того, чтобы поцеловать, он отстраняется, хватает запястье и возобновляет прежний маршрут. Ничего не понимаю. Снова лестница. Мы спускаемся теперь на первый этаж. К чёрному выходу.

К моему удивлению, тут же натыкаемся на знакомые мне лица. Охрана Сабурова. Мужчины мгновенно встают в боевую стойку. Но у Якуба словно иные планы, и всё идёт по накатанной.

– Отвезите её домой. И следите за ней лучше, – пихает меня в их сторону, обращаясь к бодигардам.

Меня будто обухом по голове ударяют. Хочется обернуться, взглянуть на него. Но понимаю, что похожа на побитую собачонку. Сдерживаю себя, гордо задирая подбородок выше. Ступаю по направлению к месту парковки.

Охрана, конечно, передала Серафиме, кто ступил на их территорию. Сестра рвала и метала. А я тихо упивалась болью и отчаянием.

– Если это животное ещё раз подойдёт к тебе, – злилась сестрица, рассекая мою спальню в ночной сорочке, которая уже не скрывала округлившийся животик, – я убью его своими руками.

Сжалась на постели, приняв позу эмбриона. Стараясь не реветь от разочарования. Горького, как лекарство.

– Не надо, Спичка, – шепчу под нос, – в Уголовный кодекс ввели статью за жестокое обращение с животными.

Сестра унялась, лишь когда её выкрал из моей спальни муж. Как всегда, без лишних слов.

А утром я долго пялилась в телефон. Пришло СМС-сообщение от отца. Просит встречи. Очень настойчиво.

Глава 47

Опустила ноги, погрузившись стопами в мягкий ворс ковра. Стоило принять вертикальное положение, как головная боль дала о себе знать, сопровождаясь шумом в ушах. А тяжёлый ком в желудке дополнял картину абсолютной разбитости.

Никогда не буду больше пить алкоголь.

Мне не хотелось идти к отцу. Боялась, что этот визит не принесёт ничего, кроме очередного разочарования. А сколько их мне нужно ещё перенести, чтобы уверовать окончательно в отсутствие его любви?

Не понимала, зачем ему понадобилась эта встреча. Даже припомнить не в состоянии, получала ли я когда-либо удовольствие от общения с отцом. Оно всегда было тяжёлым, сухим, ограниченным парой дежурных фраз. Потому что так нужно. Но не более того.

Но всё же я испытывала благодарность за то, что отец удосужился забрать меня в свою семью. Какие бы при этом цели он ни преследовал.

Ближе к вечеру, успев немного прийти в себя, я, кусая губы, пыталась выбрать наряд для ужина. Отказать отцу в этой встрече я не смогла. Глупое чувство долга.

Несмотря на всё, мне не хотелось лишний раз выводить отца из равновесия. Продолжая оставаться для него хорошей девочкой. Только уже не послушной.