Украинцы, которые были (XVI – начало ХХ века): документы, материалы, исследования

Нижеследующие обстоятельства лучше всего о том свидетельствуют. При начале правления кор. вел. как со стороны последнего, так, и со стороны вел. князя письменно и чрез бывшие посольства постоянно выражалась взаимная склонность к доброму согласию и дружбе между обоими государствами, Кор. вел. послал даже в прошлом году своих полномочных великих послов в Москву, дабы согласно условиям мирного договора сделать все необходимое для его укрепления. Часто подтверждал об этом и уполномочивал своих послов и генералов установить правильные способы для наилучшего и беспрепятственного продолжения войны против Польши с обеих сторон. Несмотря на столь прямые намерения и стремления кор вел., великий князь все это время держал себя с очевидным коварством и предательством и выказывал притворную дружбу, а между тем соединился с поляками, враждебными королю в прошлом году, с целью приостановить успехи королевского победоносного оружия.

Если Хмельницкий представит послам какие-либо возражения и указания на причины, побудившие москвитян к войне, то послы должны на это ответить; что касается допущенных прежде королевскими слугами на литовской границе некоторых насилий, то из подробного королевского письма из Мариенбурга можно вполне видеть правоту кор. вел. и неудовольствие его по поводу замешательств, которые могли быть этим вызваны. Но при этом следует указать на грубые и крупные насилия, допущенные в то же время с московской стороны. Когда речь зайдет о титулах, послы должны указать Хмельницкому, что хотя великий князь присвоил себе более чем следует и разными далеко захватывающими титулами дал повод к справедливому неудовольствию кор. вел., но ради дружбы кор. вел. оставил это и пошел навстречу желанию великого князя, озабочиваясь главным образом, чтобы не произошло никакого ущерба для шведской короны или ее союзников, в особенности же Козаков. При этом разговоре или вообще при удобном случае послы должны ясно представить козакам, что настоящей войной великий князь подтверждает свои замыслы, выраженные в словах титула – Волынь, Подолия, Белая Россия и многих других земель на востоке, западе и севере наследник от отцов и дедов, стремясь таким путем предъявить притязание на все те земли, которые никогда не принадлежали к великому княжеству московскому: Владимир, Тверь, Новгород, Псков, Смоленск, Киев и Галич и разные другие, на которые ни один из его предков не имел притязаний; отсюда козаки легко могут заключить, что предстоит им, если они не помешают выполнению его замыслов; при чем следует обратить внимание, что вел. князь включил в свой титул и их собственную землю. Этот аргумент надлежит развить подробнее и объяснить Хмельницкому, для чего москвитяне тайно замышляют заключить договор с поляками и почему поляки охотнее идут на дружбу с Москвой, нежели с Швецией, а именно, что москвитяне, рассчитывая захватить всю Литву и Польшу, думают путем сближения с поляками покорить Козаков и отнять у них свободу, которой не терпят ни по соседству, ни в самих русских землях. С своей стороны поляки рассчитывают успокоить москвитян и таким образом подчинить Швецию и Козаков, основывая свои надежды на том, что со временем найдутся средства справиться с Москвой. Такими и подобными резонами, в особенности теми, которые окажутся наиболее убедительными для Козаков, следует главнейше стараться всячески восстановить Хмельницкого против москвитян. При этом послы должны искусно намекнуть и на то, как о. Даниил в первый приезд в Стокгольм высказывал, что Хмельницкий охотнее готов дружить со Швецией, нежели с Москвой, и как затем в Варшаве он прямо предлагал кор. вел-ву помощь Козаков против Москвы, для чего следует взять с собой копии этих переговоров; к этому добавить, что и козаки будут иметь случай выгодно воевать, и Хмельницкий получит возможность увеличить свои владения; следует объяснить ему, что таким образом он может освободить Киев и все свои земли от московских гарнизонов, а если пожелает иметь линию сообщения со Швецией, то легче всего установить ее на Смоленск, так как он может овладеть этой дорогой и многими городами в той же стороне. In summa, послы должны всеми силами добиваться того, чтобы двинуть Козаков против Москвы. Но если бы наконец (на что не рассчитывается) они в собственных интересах не согласились на полный разрыв, то послы кор. вел. должны добиваться, чтобы Хмельницкий выслал на службу королю значительное число Козаков или по крайней мере не допустил Козаков оказать Москве какую-либо помощь против кор. вел., а, наоборот, посредством диверсии в пределы Польши развязал королю руки в польской войне.

Фрауэнбург, 25 сентября 1656 г.»