Укрощение капитанской невесты

Мама обернулась.

– Ника? – она удивленно приподняла одну бровь. – Сейчас, подожди, я не могу оторваться. Варенье нужно пять минут все время помешивать. Знаешь, как варится клубничное варенье?

– Не-а, – улыбнулась я. – Мне еще рано знать.

– Никогда не рано научиться готовить, – проворчала мама. – Пока я мешаю варенье, слушай рецепт. Берешь один килограмм клубники, один килограмм сахара и два грамма лимонной кислоты. Затем, – мама подняла указательный палец, – берешь половину сахара, засыпаешь клубнику и оставляешь на три часа.

– А клубнику мыть нужно? – уточнила я, хотя мне было абсолютно по «барабану» нужно мыть клубнику или нет.

– Конечно, – удивилась мама, – помыть, слить воду. Через три часа клубника даст сок. Этот сок перелей в отдельную кастрюлю, добавь туда оставшийся сахар и доведи до кипения, получится сироп. Этим сиропом залей клубнику. Варенье поставь на плиту, доведи снова до кипения и провари пять минут, Да, – мама обернулась, – не забудь снимать ложкой образующуюся пену, – она выключила газ. – А теперь убери варенье с огня и дай ему настояться три часа. Повторить такую процедуру нужно 3-6 раз. И вуаля, – мама красиво развела руки, – варенье готово. Уловила? Выйдешь замуж, будешь варить варенье.

– Уловила, – кивнула я. – Через десять лет буду варить и вспоминать, что рецепт мне дала мама.

– Почему через десять лет? – усмехнулась мама. – Тогда тебе будет двадцать восемь, а желательно до этого времени родить. А мне будет уже сорок шесть. Смогу я тебе помочь, как думаешь?

Я громко вздохнула.

– Рожать нужно от любимого мужчины, а такового в наличии пока нет. Может, через десять лет он и появится, – фальшиво улыбнулась я. – Мам, – я стала серьезной, – а у тебя была настоящая любовь?

– Смотря, что ты вкладываешь в это слово, – мама сняла фартук и повернулась ко мне.

– Настоящая, – я задумалась, – это когда дышать, жить без него не можешь, когда думаешь о нем днем и ночью.

– Ты, наверное, не поверишь, но была, – задумчиво подтвердила мама.

– И это был не папа, – вдруг неожиданно сказала я, вспомнив фотографии папы. Он выглядел явно не героем маминого романа. Мама у меня красавица. А в восемнадцать лет была тонкая, летящая, как фея. А он – самый обычный, к тому же старый. Такие редко нравятся девушкам. И что заставило ее выйти за него замуж? Может она залетела, и ждала уже меня?

– Нет, не папа, – подтвердила мама. – Но иногда бывает лучше, чтобы любили тебя, а не наоборот, тогда ты не взмываешь в облака, да и падать вниз проще.

– Он тебя бросил? – ахнула я, прижав ладошки к щекам. – Ну, в смысле, тот, твоя настоящая любовь?

– Он не бросил меня, – усмехнулась мама, – он предал меня.

Я побледнела. Это может быть как-то связанно с историей семей Арсеньевых и Стрельцовых?

– Расскажи, – прохрипела я.

– Пойдем, – мама взяла меня за руку и повела в сад.

Под большим раскидистым деревом висели качели. Мы любили с мамой сеть на качели, обняться и о чем-нибудь говорить. Мама достала из кармана широкой юбки пачку сигарет, зажигалку и закурила. У меня глаза на лоб полезли, но я не подала виду.

– Удивлена? – мама затянулась и посмотрела на меня. – Курю иногда, правда редко, но сейчас мне нужно. Значит, ты хочешь знать историю моей любви?

– Хочу, – мой голос дрогнул.

– Ты ведь не знаешь моей девичьей фамилии?

Я отрицательно покачала головой.

– Я о тебе вообще ничего не знаю, и это неправильно.

– Согласна, – грустно улыбнулась мама, – наверное, действительно пора тебе рассказать. – Моя девичья фамилия Латынина – Виктория Латынина. Моя прабабка – Виктория Латынина была знаменитой балериной еще при царе. Меня назвали в ее честь. И то ли поэтому, то ли потому, что это генетика, но я обладала уникальными данными танцовщицы. Мне прочили блестящее будущее, не только Большой театр, но и лучшие сцены Европы. Но получилось все совсем по-другому. А теперь слушай!