Укрощение огня

– Что?! – вскинулась Даная. – Тебе известно, как делать аборт? Мне нет! И как прикажешь делать его самой себе? Есть еще пижма, но, судя по рассказам, я и сама могу умереть. Так что же мне делать с этим существом, что растет во мне?

– Не знаю, мама, – тихо ответила Рейчел. – Но насколько я понимаю, нам с тобой рожать будет не сложно, у нас нормальные бедра, не как у некоторых. Хотя доктор у нас ты, если что-то случится, откуда мне знать, что делать?

– А мне? – устало откликнулась Даная. – У меня нет никаких инструментов! Я никогда в жизни не принимала естественные роды! Да так уже тысячу лет не рожали! Откуда мне знать о том, как это делается? Почему ты думаешь, что я способна на чудеса?

– Мама, я так не думаю. – Рейчел сдержалась, чтобы не ляпнуть лишнего. – Но ты хоть немного представляешь, как это происходит. Я и этого не знаю.

– Значит, пора учиться, – не сразу ответила Даная. – Это твой новый исследовательский проект. Будешь принимать роды у меня, если мне не удастся избавиться от плода, или у кого-нибудь еще. Станешь нашим главным специалистом по практике родовспоможения.

– Мама, но я сама еще девственница! – вдруг сорвалась Рейчел. – А ты хочешь, чтобы я стала специалистом по родовспоможению!

– А кто же еще, – усмехнулась Даная. – По крайней мере будешь все знать. В последнее время, я заметила, ты проводишь немало времени вместе с Герцером.

– О, Герцер. – Рейчел отвела взгляд и схватила в руки ложку. – Он мне просто друг.

– Именно, – фыркнула Даная. – Эдмунд тоже был моим другом. Видишь, что из этого получилось.

Называлось все Большим Сбором. Учеников вместе со всеми остальными пригласили в Воронью Мельницу принять в нем участие. Цель сбора была проста и понятна: охотники подтвердили, что в лесах достаточно много одичавших домашних животных, которых можно использовать на вновь образуемых фермах. Запасы продовольствия таяли прямо-таки на глазах. Участники сбора должны были выгнать животных из леса на открытые пространства. Там домашних животных отделят от остальных и отведут в загоны. Диких животных либо убьют прямо на месте, либо тоже загонят в корали.

Требовалась хорошая организация. На том месте, где Майк и Герцер сначала валили лес, а потом строили дома, расположится бойня. Все дружно возводили заборы и ограды. Во время сбора часть людей будет прочесывать лес и громко стучать и шуметь, чтобы вспугнуть животных; тогда они побегут впереди загонщиков. Все надеялись, что таким способом удастся собрать достаточное количество домашнего скота. Те, кто собирался связать свою жизнь с фермерством, тоже должны были участвовать в загоне животных, так что никто потом не посмеет сказать, что они получили скот даром.

Двое реконструкторов, муж и жена, которые жили в этой же долине, перевели почти все свои табуны в Воронью Мельницу. Причина была проста. После исчезновения Сети пропали поля, контролировавшие диких животных. Участились нападения не только на людей, но и на домашний скот. После того как пантера унесла жеребенка, а тигр сильно покалечил взрослую лошадь, семейная пара решила перебраться в более безопасное место.

Лошади были живыми существами, их надо было кормить – либо специальным кормом, либо выпускать на хорошие пастбища. Хотя у них на ферме имелись прекрасные пастбища, но к зиме и они бывали уже полностью опустошены. Эдмунд согласился выделить супругам большое пастбище у городка в обмен на возможность использовать их табуны для еще не существующей кавалерии. Пара долго обдумывала его предложение, ведь если их любимцы будут служить в кавалерии, то можно ожидать, что часть из них не вернется домой. Но в конце концов они согласились.

Для начала лошади должны были участвовать в Большом Сборе. В лесу, конечно, верхом не проедешь, но животных из леса собирались выгнать на открытое пространство на противоположном от Вороньей Мельницы берегу реки. Эдмунд надеялся, что всадникам и специально обученным реконструкторам удастся разделить животных на стада.

Проблема заключалась в другом – в городке не хватало людей, умеющих ездить верхом.

Вот почему Эдмунд разыскал Герцера.

Герцер направился к загонам и внимательно осмотрел табун. В основном тут было два вида лошадей, но он совершенно ничего о них не знал, не знал даже, как именно называются эти породы. Лошади одного вида были небольшими и легкими. Переходя на рысь, они высоко задирали ноги, вытягивая вверх шеи и хвосты. Чем-то эта рысь напомнила ему танцующую Баст.

Лошади второго вида были намного крупнее и тяжелее, но не менее грациозные. Хотя их рысью невозможно было любоваться, как рысью первых лошадок, но Герцер отметил про себя, что бегут они легче, ровнее. Не пританцовывают, как их более легкие сородичи, и, конечно, бегают намного быстрее. Он обратил внимание на молодого гнедого скакуна, который носился с одного конца пастбища на другой просто потому, что ему было весело, и порадовался тому, что не сидит верхом на этом коне.