Укус ящерицы

— День скорби, — проворчал Браччи. — Белла свою долю скорби уже получила. Утром. Поскорбим и еще, когда вы позволите нам похоронить ее. Хотя ей-то теперь уже все равно, так ведь? Нам тут не до церемоний. Да что говорить, вы же чужаки — все равно не поймете.

Полицейские переглянулись. Как с таким разговаривать, о чем спрашивать? На убитого горем брата Альдо Браччи не походил. И особенно теплых чувств к сестре, похоже, не питал.

— Вы и Арканджело чужаками считаете? — поинтересовался Коста.

Браччи фыркнул.

— А вы сами как думаете? Вы ведь их видели?

Перони кивнул.

— Но они здесь уже давно. Лет пятьдесят или шестьдесят, наверное.

— С пятьдесят второго, — уточнил Браччи. — Старый хрен продал лодочную мастерскую в Кьодже и перебрался на тот чертов островок. Думал, что может показать нам, как надо работать.

— И что? Показал?

Браччи заерзал. Обтянутый кожей стул жалобно заскрипел.

— Поначалу у него кое-что получалось. Старик был другой породы, не то что его выводок. Анджело Арканджело держал их в кулаке, шагу без разрешения ступить не давал. Вот и выросли такие неумехи. Глупец! С другой стороны, делать деньги умел. Знал, как подкатиться к богатеньким иностранцам, что напеть. «Посмотрите-ка на это! Вот как работали триста лет назад! Жженые водоросли, галька с берега, деревянные чурки… Совершенство! Идеал! Подумайте, сколько это будет стоить через двадцать лет!» Или приглашал какого-нибудь так называемого художника, чтобы тот занимался дизайном, а потом выдавал за шедевр. Да вот только… — Он порылся в ящике стола и вытащил небольшую коробку, внутри которой что-то постукивало. — Мода меняется. И ты должен меняться с ней, а иначе в один прекрасный день поймешь, что в дверь уже не стучат.

Браччи перевернул коробку и содержимое рассыпалось по столу. Это были пестро раскрашенные безделушки, персонажи мультфильмов: Дональд Дак. Микки Маус, Гомер Симпсон. Узнать их было нелегко. Мусор. Хлам. И Браччи понимал это.

— Я беру паренька из школы, и он за час лепит пятьдесят штук. Плачу ему четыре евро. Отдаю все за полсотни одному торговцу возле вокзала. Он сбывает по четыре-пять евро за штуку идиотам туристам, которым страсть как хочется привезти домой сувенир из настоящего муранского стекла. Так что и они свое получают. Тут не поспоришь. И как, по-вашему, Арканджело до этого опустятся?

— Нет, — решил Коста, — у них другой бизнес.

— Другой бизнес? Вот как? И что за бизнес такой? Объясни, умник. — Не дождавшись ответа, Браччи продолжил: — Тогда слушай меня. Они работают в музее. И печь у них в десять раз больше, чем нужно, у них нет современного оборудования, ничего такого, что экономило бы время или деньги. Пользуются старыми рецептами. Новых форм не признают. Им надо вчетверо больше времени, чтобы сделать то же, что в глазах всего мира ничем не отличается от того, что делают остальные. И что, думаете, они получают вчетверо больше? Как бы не так. И вдвое не получают. Иногда им приходится даже продавать дешевле, потому что у них несовременный дизайн. Кому надо старье? Да еще не самого лучшего качества, с изъянами, потому что оборудование отсталое и технология допотопная. Знаете, что будете их бизнесом? Ничего. Вылетят в трубу. Да мне бы и наплевать, если бы не Белла. Теперь ее нет, так что пусть выкручиваются как знают. Пусть продают все англичанину, пусть строят там парк развлечений или еще что. Кому какое дело?

— Какому англичанину? — небрежно спросил Коста.

— А, перестань! — усмехнулся Браччи. — Тоже мне секрет. Про их дела все давно знают. Сделку уже давно заключили бы, да только старик так бумаги составил, что адвокаты в них разобраться не могут. Имейте в виду, — Браччи помахал пальцем, — если англичанин чего-то хочет, он свое получит. Я бы с таким и связываться не стал. Слишком много у него влиятельных дружков. И если только он купит остров…

— Что? — вырвалось у Перони.

Браччи ухмыльнулся:

— Им конец. Хозяином будет он. Может делать что угодно. Построит отель. Или какой-нибудь торговый центр вроде тех, что в городе. Будь у Арканджело хоть капля здравого смысла, выставили бы все на открытый аукцион. Огребли бы кучу денег. Но они же хотят заниматься стеклом. Глупо.

Информация насчет Мэсситера показалась Косте весьма интересной. Англичанин и без того был человеком состоятельным. Заполучив остров, он приобрел бы еще большее влияние.

— А вы не против иметь такого соседа?

— Да уж, что и говорить. Но по крайней мере терпеть придется только одного придурка. Ладно, хотели спросить о чем-то, спрашивайте, а нет… Мне еще работать надо.

Он посмотрел на разбросанные по столу стекляшки и сгреб их одним махом в коробку.

Уходить было рано.

— Расскажите о вашей семье. Родители. Братья. Сестры.