Укус технокрысы

- Есть тут у нас один способный системный программист, Петр Васильевич Пеночкин. Вернее, не у нас, а на "Микротехнологии". Большой энтузиаст компьютерных сетей. Он-то и предложил изменить протокол обмена так, чтобы резервный вариант мог стать основным. Ну, то есть постоянно работать с поврежденным кабелем, как будто он и не нужен вовсе. Скорость передачи информации падает на чуть-чуть, а выигрыш времени получается солидный...

Выложив самый сильный аргумент в пользу своей бездеятельности, директор замолкает.

- И как, удалось вам?

- Вполне! - снова оживляется Михаил Олегович. - Все задачи решаем в срок, у заказчиков - никаких претензий.

Ага. Значит, никаких. Интересно. А может, и приступов по ночам никаких нет? И Грише все это приснилось?

- Когда залило кабель?

- Чуть больше полугода тому назад.

- И до сих пор "Эллипс" разомкнут? И даже изменения в документации не все отражены? - укоризненно спрашиваю я.

- Откорректированный проект ждем со дня на день.

- Можете уже не ждать. Поскольку в "Неводе" оборванный кабель не используется, - жестко говорю я. - Но это, насколько я понимаю, не снимает с вас ответственности. Полгода работаете в нештатном режиме и до сих пор не удосужились поставить об этом в известность Управление... Вам придется представить по данному вопросу объяснительную записку.

Кончики усов директора перестают радостно вилять и уныло повисают. Спросить у него про "эпилепсию" сейчас или при следующей встрече? Судя по всему, этого не избежать.

- Впрочем, назовем ее пока докладной. Подробно изложите все ваши действия. Куда обращались, что вам - отвечали, и так далее. И как, проявив находчивость, временно вышли из положения, - смягчаю я тон.

Кончики усов Михаила Олеговича тут же воинственно задираются вверх.

- Да, решение проблемы оказалось весьма нетривиальным, - с гордостью говорит он.

Это для кого как. Для меня, кажется, совсем наоборот. Значит, Петр Васильевич Пеночкин - кстати, уж не наш ли это Петя? - отладил работу сети в нештатном режиме, им перестало припекать, и начался вялый обмен бумагами с поставщиком кабеля и проектной организацией, копия - в Комитет. Клерк в Комитете исправно подшивал письма в соответствующее дело, палец о палец не ударяя, чтобы помочь... "Караул" ведь не кричат - значит, можно спать спокойно. А и кричали бы - что с того? У чиновников бессонницы не бывает...

Да, но почему директор молчал о приступах? Что-то тут все-таки нечисто. Хорошо, если он просто пытается скрыть еще один вопиющий пример собственной бездеятельности. Вызванной, очень даже может быть, некомпетентностью. А если дело все-таки не в ошибке? И под носом у директора действительно отрабатывают опаснейшую версию вируса? При его молчаливом попустительстве и, быть может, даже участии? Нет, рано мне успокаиваться. Я должен сам пронаблюдать приступ. А уж потом задать разящий вопрос директору.

- А теперь мне хотелось бы подробнее ознакомиться с документацией. Где тут у вас можно, приземлиться?

- В кабинете у зама, не возражаете? Он сейчас в отпуске, и вас никто не потревожит. Можно и у меня, конечно, но здесь вам будут мешать. Посетители, заказчики, звонки... Телефон не умолкает целый день.

- То жираф позвонит, то олень, - говорю я неожиданно для самого себя.

Директор испуганно таращит на меня глаза, не зная, как реагировать на глупую выходку: то ли засмеяться, то ли рассердиться, то ли бригаду из психушки вызвать. Но смеяться над глупостью - глупо, а сердиться - боязно. Ничего, в следующий раз не будет выставляться. На то он и директор, чтобы целый день отвечать на звонки и принимать посетителей.

- Любимое стихотворение моего сына, - поясняю я. - Корнея Чуковского, кажется. Лучше, пожалуй, в кабинете у зама.

Директор облегченно вздыхает. Очень я ему нужен в его собственных апартаментах... Не более, чем гремучая змея в постели.

Глава 6

Через два часа я возвращаю директору папки с документацией, оформляю "ночной" пропуск и отправляюсь в гостиницу - спать. Третья смена начинается в двадцать три ноль-ноль. А самовозбуждение сети - ровно в полночь. Как и положено всякой чертовщине. Хочется мне самому посмотреть на ночной шабаш. А вдруг это все-таки вирус? Класса "вампир"? Или, скажем, "ведьма". У них тоже по ночам - самая работа.

Оставив Грише записку с просьбой не будить, я разбираю постель. Но, прежде, чем лечь, выглядываю в окно и отыскиваю на гостиничной стоянке свою машину. Стоит моя "вольвочка", стоит. Надо бы на автомойку сгонять, но не сейчас. Вот удостоверюсь, что вирус "ведьма" - просто ошибка в коммуникационной программе- тогда и займусь автомобилем.

* * *

За свои три с хвостиком десятка лет я научился очень многому. Ходить, говорить, читать, целоваться, жарить яичницу, спать с женщинами, бить морды подонкам, сдерживать ярость, завязывать шнурки и нужные знакомства.

Но все это умеют и другие.

Кое-что способны делать лишь немногие. Например, заговаривать зубы в изначальном смысле этих слов. Или сочинять музыку.