Улица Чехова, 12

Среди комнат был кабинет хозяина дома. Здесь за столом или бюро Михаил Федорович замышлял множе­ство колоссальных общественных предприятий, лишь немногим из которых в застойную николаевскую эпоху суждено было осуществиться. Здесь он завершал работу над книгой «О государственном кредите», вел хлопот­ную переписку об ее издании. Путь книги к публикации был чрезвычайно труден, едва ли не десяток высоких инстанций решал вопрос о такой возможности. В январе 1832 года Орлов писал П. А. Вяземскому, принимавшему активное участие в этом сложном деле: «Я долго-был изгнан, в несчастии, под строгим присмотром по­лиции; но бедствия, мною претерпенные... не потушили в сердце моем священной любви к России и ко всему родному. Я все-таки остаюсь человеком, известным моею честностью и не совсем безызвестным умом и не­которыми способностями. Неужели можно отвергать мысли, полезные для всего отечества, единственно от того, что они принадлежат человеку, находящемуся в бедствии и опале?»

Наконец книга увидела свет, но вышла анонимно, без указания имени автора. Власти боялись назвать его, хотя рука цензора весьма добросовестно прошлась по рукописи. Книга носила следующее название: «О го­сударственном кредите. Сочинение, писанное в начале 1832-го года». Таким образом, снимались опасения, что книга написана была в годы членства Орлова в тайном обществе, хотя на самом деле, по крайней мере, многие ее страницы родились именно тогда.

Не вдаваясь в подробный анализ книги, отметим, что она занимает, по мнению исследователей, выдающееся место в истории финансово-экономической науки. Орлов выступил как страстный приверженец государственного кредита, займов и в то же время умеренности налогов. По своей классовой сущности книга была капиталисти­ческой, по сути дела опережала свое время и, быть мо­жет, поэтому не была широко замечена современника­ми. Кроме того, возможно, многих отпугнул узкоспеци­альный на первый взгляд характер книги.

Один из экземпляров Орлов послал Пушкину. Так Пушкин входит в наш рассказ о доме на Малой Дмит­ровке.

Для нас дружба с Пушкиным уже сама по себе слу­жит свидетельством человеческой неординарности. Для характеристики Михаила Федоровича Орлова, личности огромного масштаба, современника поэта, эта друж­ба органична. Знакомство Пушкина и Орлова состоя­лось еще в 1817 году, когда они оба были членами ли­тературного общества «Арзамас». Пушкин чаще всего в письмах называет Орлова старым арзамасским про­звищем Рейн. Однако по-настоящему они сблизились в Кишиневе, во время южной ссылки поэта. Их обще­ние было очень тесным. Е. Н. Орлова в письмах брату Александру рассказывает: «У нас беспрестанно идут шумные споры — философские, политические, литера­турные и др. ...»; «Мы очень часто видим Пушкина, ко­торый приходит спорить с мужем о всевозможных пред­метах». А вот свидетельство самого Пушкина: «Пишу тебе у Рейна — все тот же он, не изменился, хоть и же­нился»,— это из письма П. А. Вяземскому.

Несмотря на многолетнюю разлуку, связи Орлова и Пушкина не прерывались. Будучи в Москве осенью 1832 года и живя в своей любимой гостинице «Англия» в доме Обера в Глинищевском переулке (ул. Немирови­ча-Данченко, 6), Пушкин заходил к Орлову. Екатерина Николаевна Орлова писала брату Николаю 11 октября: «Пушкин провел здесь две недели, я его не видела, он был у нас только один раз утром, и больше не появ­лялся...»

Возможно, что посещение Орлова Пушкиным, о ко­тором пишет Екатерина Николаевна, .было ответом на записку Орлова Александру Сергеевичу, предположи­тельно относящуюся к этому пушкинскому пребыванию в Москве:

«Вот, милый Пушкин, письмо к моему брату (А. Ф. Орлову.—Е. X.)

и два ящика с цветным стеклом. Передай брату и то, и другое, и третье.

Обманщик! Неужели ты способен уехать из Москвы, не простившись со своими лучшими друзьями?

Весь твой М. Орлов».

Новые хронологические рамки жизни Орлова в доме Шубиной ставят вопрос: бывал ли здесь Пушкин? На это время падают два приезда Александра Сергеевича в Москву: в ноябре 1833 года он останавливался здесь проездом с Урала, где собирал материалы о пугачевском восстании; в конце августа 1834 года — по дороге из Петербурга в Болдино. Оба эти приезда были чрезвы­чайно кратковременны, и найти следы посещения Пуш­киным Орлова не удалось. Так что остается только пред­полагать, что Пушкин бывал в доме Шубиной на Малой Дмитровке. Но многолетняя дружба и свидетельства о неоднократных встречах в Москве в другие приезды Пушкина дают основания для таких предположений и дальнейших поисков.