Уловка-22

Майор Майор с равнодушной миной взглянул на фотокопии писем, посланных из госпиталя. На одних письмах рукой военного цензора было написано «Вашингтон Ирвинг», на других — «Ирвинг Вашингтон».

— Нет, никогда не видел.

— А вот эти?

Майор Майор взглянул на копии адресованных ему циркуляров и узнал свое рукоделие.

— Нет, не видел.

— В вашей эскадрилье есть человек с такой фамилией?

— Который из двух? Здесь две фамилии.

— Или тот, или другой. Впрочем, мы полагаем, что Вашингтон Ирвинг и Ирвинг Вашингтон — одно лицо, но оно пользуется двумя фамилиями, чтобы сбить нас с толку. Так часто делают.

— В моей эскадрилье как будто нет ни того, ни другого. Контрразведчик помрачнел.

— А он, оказывается, гораздо умнее, чем мы предполагали, — заметил контрразведчик. — Значит, у него есть третья фамилия, под которой он и скрывается. И думается мне… М‑да, думается мне, эту третью фамилию я знаю. — Вдохновенный и взволнованный, с просветленным лицом, он достал еще одну фотокопию и положил ее перед майором Майором: — А что вы об этом скажете?

Майор Майор слегка подался вперед и увидел перед собой фотокопию странички письма, на которой Йоссариан вымарал все, кроме имени «Мэри», но зато приписал: «Тоскую по тебе ужасно! А.Т. Тэппман, капеллан армии Соединенных Штатов». Майор Майор отрицательно покачал головой:

— Никогда не видел.

— А вы знаете, кто такой А.Т. Тэппман?

— Наш полковой капеллан.

— Так. Круг замкнулся! — сказал контрразведчик. — Вашингтон Ирвинг — это полковой капеллан. Майор Майор слегка забеспокоился.

— А.Т. Тэппман — полковой капеллан, — поправил он.

— Вы уверены?

— Уверен.

— Но зачем полковой капеллан делает такие приписки к чужим письмам?

— Возможно, это сделал кто‑то другой…

— Для чего же кому‑то другому понадобилось подделывать подпись полкового капеллана?

— Чтобы не разоблачили.

— Может, вы и правы, — поразмыслив секунду, заявил контрразведчик и звонко цокнул языком. — Не исключено, что тут действуют два агента, причем по странной случайности у одного такое же имя, как у другого фамилия, и наоборот. Да, да, теперь я не сомневаюсь, что это так. Один из этой парочки находится в эскадрилье, другой — в госпитале, а третий — с капелланом. Минутку, сколько же это получается? Ага, целых три! Но вы абсолютно уверены, что никогда прежде не видели этих документов?

— Если бы я их видел, я бы на них расписался.

— А как? — хитро прищурившись, спросил контрразведчик. — Как бы вы расписались? Собственной фамилией или «Вашингтон Ирвинг»?

— Конечно, собственной, — ответил майор Майор. — Я и фамилии такой не знаю — «Вашингтон Ирвинг». Контрразведчик расплылся в улыбке:

— Я рад, майор, что вы со мной начистоту. Чувствую, мы с вами сработаемся, а я очень заинтересован в людях, желающих мне помочь. Где‑то на европейском театре военных действий притаился субъект, запускающий лапы в вашу служебную переписку. Как по‑вашему, кто это может быть?

— Понятия не имею.

— Тогда слушайте меня. Блестящая догадка пришла мне на ум, — сказал контрразведчик, наклонившись к уху майора Майора, и доверительно зашептал: — Это — мерзавец Таусер. А зачем бы иначе он стал горлопанить на всю эскадрилью, кто я такой? Держите ухо востро, и как только кто‑нибудь при вас заведет разговор о Вашингтоне Ирвинге, тут же дайте мне знать. А я проверю всю подноготную капеллана и других.

Едва лишь второй контрразведчик вышел, как через окошко в кабинет прыгнул первый контрразведчик и незамедлительно пожелал узнать, кто это туг был только что.

— Один из контрразведки, — ответил майор Майор.

— Черта с два — сказал первый контрразведчик. — В данном районе единственный контрразведчик — это я.

Майор Майор с трудом узнал его. На первом контрразведчике болтался просторный, выцветший вельветовый купальный халат, расползшийся под мышками по швам. Из‑под халата виднелись потертые пижамные штаны. На ногах были изношенные шлепанцы, один из которых откровенно просил каши. Майор Майор припомнил, что видел этого человека в госпитале. Контрразведчик носил тогда такой же наряд, но с тех пор поправился фунтов на двадцать и, казалось, вот‑вот лопнет от избытка здоровья.

— Я тяжело болен, — заговорил гость простуженным голосом. — В госпитале я заразился от одного летчика гриппом, потом грипп перешел в серьезнейшее воспаление легких, и тем не менее я счел своим долгом приехать к вам сюда.

— Весьма сочувствую, — сказал майор Майор.

— Премного благодарен, но я в вашем сочувствии не нуждаюсь, — огрызнулся контрразведчик, — я просто хочу предупредить вас, что Вашингтон Ирвинг, кажется, сменил свое местопребывание и перебрался из госпиталя в вашу эскадрилью. Вы не слыхали тут никаких разговорчиков насчет Вашингтона Ирвинга?

— Вообще‑то слыхал, — ответил майор Майор. — Человек, который только что вышел отсюда, как раз говорил о Вашингтоне Ирвинге.

— Это правда? — воскликнул первый контрразведчик, вне себя от восторга. — Кажется, теперь‑то мы расколем этот орешек. Держите его на мушке, а я помчусь обратно в госпиталь и запрошу у руководства дальнейших указаний.

Контрразведчик выпрыгнул в окошко и скрылся из виду.