Ультиматум. Ядерная война и безъядерный мир в фантазиях и реальности

"Два года службы в ВВС оказались совершенно бесплодным, пустым, ненужным — в общем, погубленным периодом жизни. Военная рутина доводила меня до исступления, а постоянное пребывание в компании профессиональных убийц было отвратительным. Единственное, что я вынес ценного из этого ада, было убеждение, оставшееся незыблемым по сей день: военное мышление — это главный недостаток, своего рода "ущербность" человеческого рода. Именно оно ответственно за глупейшую ситуацию: большинство человечества живет и работает, обреченно глядя на этих типов без воображения и сострадания, у которых, однако, в руках власть всех уничтожить. Мое отвращение к ним росло день ото дня — и мне хочется верить, что читатель моих произведений в полной мере это ощутит. В равной степени отвратительными мне кажутся политики, принесшие честность и порядочность в жертву стремлению к личной власти, а также так называемые "христиане", благословляющие орудия войны и отпускавшие грехи тем, кто сбрасывал атомные бомбы, применял напалм против вьетнамских детей и терроризировал Ольстер"^[76].

В Москве я задал ему вопрос: что он думает о своей "бурной" молодости — олдермастонские марши, антивоенные стихи и воззвания… В те дни Браннер был подавлен свалившимся на него личным горем (летом умерла жена), и ответ его прозвучал в тон всей беседе:

— Тогда я был молод и полон энергии. Теперь пусть эстафету перехватывают нынешние молодые — а я устал. — Но чуть позже, словно не желая остаться недопонятым

, сам добавил: — А вообще-то от атомного "гриба" не убежать… Многие дни и ночи напролет я размышлял об ужасах тотального разрушения и пришел к выводу, что мы унаследовали все-таки очень маленькую планету. Она нас не выдержит дольше вместе с нашими глупостями — национализмом, нетерпимостью и предубежденностью. Значит, если мы хотим жить, нужно что-то делать.

Года не прошло после того разговора, а на полках книжных магазинов Англии и США появился новый роман писателя, озаглавленный "На марше" и написанный явно на базе собственных воспоминаний. Не скрою: выход этой книги обрадовал меня больше, чем любые устные заявления Джона Браннера.

Видимо, время сейчас такое, что в строй возвращаются и ветераны. Преодолевая усталость, душевный кризис и разочарование, они снова строятся в колонны марша мира.

Приходят в них и те, кого трудно было ожидать еще пять — десять лет назад. Профессор Джо Де Болт неожиданно — кажется, и для себя самого! — окунулся с головой в политику на исходе пятого десятка…

Досье по теме "Ультиматум":

ДЖОЗЕФ ДЕ БОЛТ

Род. в 1939 г.

Американский социолог и литературовед. Окончил университет штата Кентукки, профессор Мичиганского университета. Президент американской Ассоциации исследователей научной фантастики (1980–1984).

С этим крупным специалистом по научной фантастике (в частности, по творчеству Браннера!) случай свел меня летом 1982 года. Де Болт был участником первого "научно-фантастического" вояжа американцев в нашу страну, когда к нам приехала большая группа писателей-фантастов, издателей, критиков и просто "фэнов". В Москве профессор живо интересовался всем, что у нас происходило (с точки зрения дня сегодняшнего как раз ничего

не происходило…), во всех беседах "предупредительно" тряся рыжеватой бородой: "Политикой не занимаюсь!" Тем не менее и тогда его суждения о милитаристской стихии, захватившей Америку на второй год президентства Рейгана, производили впечатление трезвых и разумных.

Разумеется, себя профессор к коммунистам не причислял и долго убеждал меня в преимуществах экономического учения Адама Смита (профиль кумира Де Болта красовался даже на его галстуке, сшитом по заказу). Об Адаме Смите я помнил только смутные обрывки из вузовского курса политэкономии, а более — из строк "Евгения Онегина"… Во всяком случае, спорить с профессором Де Болтом было трудно и одновременно приятно: расстались мы друзьями.

Еще несколько раз он наезжал в Москву с группами своих студентов. Насколько можно было судить, строгий нейтралитет по отношению к активной политике профессор сохранял неукоснительно (в отличие от сына, который активно поддерживал правых в их штате). Потом он долго и тяжело болел… И вдруг из маленького университетского городка Маунт-Плезант в штате Мичиган, где живет и преподает Де Болт, приходит открытка, извещающая, что в сентябре 1988 года он примет участие в марше мира.

Поход Одесса — Киев, организованный Советским комитетом защиты мира, наша пресса и телевидение хорошо освещали, но, признаюсь, менее всего я ожидал увидеть в рядах марширующих с рюкзаками моего друга — тучного, страдающего диабетом и такого рассудительного Джо Де Болта…

Нет, воистину что-то сместилось, сошло с привычных орбит.