Улыбка лорда Бистузье. Часть вторая из трилогии

Пошарив в портфеле, я протянул листок сестре:

—Вот, если не веришь.

Сестра глянула на мое сочинение и вдруг залилась смехом — будто ей показали не плаксивое сочинение по картине «Опять двойка», а юбилейную сотую серию мультфильма «Ну, погоди!»

—Что это у тебя?! — смеясь, спросила сестра,

Я был зол на нее. Вышучивает меня как маленького. К тому же в сочинении не было, по-моему, ни на грамм смешного. Не больше, чем сахара в стручковом перце.

—Ерунда какая-то!— пожала плечами Айгуль — Или ты меня просто разыгрываешь. Гляди, что тут у тебя...

И она, давясь от смеха, прочла; «Товарищи члены совета дружины! Товарищ председатель!..»

Я почувствовал вдруг, что меня мягонько хлопнули поленом по голове, а в ноги вкатили по укольчику из жидкой ваты. Что она читает?.. Откуда эта ерунда?.. Ведь это не сочинение, это... Чувствуя потемнение в глазах, словно фотограф Андрей закрыл в них диафрагму до упора, как делал это на съемках в яркий солнечный день, я вялой рукой взял у Айгуль листок, уже понимая, что случилось непоправимое.

Так и есть — разгоряченная Стелла в спешке перепутала листочки и вместо своего доклада схватила с парты второй, «контрольный» экземпляр моего сочинения по картине «Опять двойка». Что же делать? Я сделал было слабое движение к двери, но замер у порога. Поздно. Пожалуй, уже и заседание у них закрылось — почти час прошел, как я ушел из школы. Я живо представил себе, как, сияя от гордости за красиво оформленный доклад, Стелла разворачивает листочек и торжественно провозглашает, еще не вникая в смысл первой фразы, начало из моего сочинения:

«Картина «Опять двойка» учит нас хорошо готовить уроки и не рассчитывать на подсказку...»

Оставалось надеяться, что, споткнувшись о холодный ушат столь неожиданного начала. Стелла не потеряет ни сознания, ни самообладания, а живо сообразит, что захватила копию моего сочинения по картине, а вовсе не свой доклад, и спокойненько довершит дело без бумажки — привычно легко макая язык в собственную золотую память. Скорее всего, так оно и случилось. Но все равно я с ужасом представлял, какими глазами встретит она меня завтра. Видимо, я надолго отбил у нее охоту к заготавливанию впрок текстов выступлений на машинке. Если так, то еще ничего. Хоть какая-нибудь польза будет от невольного конфуза...

Ночью я проснулся, разбуженный непривычно громкими голосами из родительской спальни. Дверь была приоткрыта, и я без особого напряжения мог слышать их диалог.

—... А ты почему не пригрозила ему, что напишешь заявление в милицию? — жестко спрашивал папа.

Мама мягко возражала:

—Ну зачем же так? Может, ничего плохого он и не помышлял... Может, человек от чистого сердца. Довольно и того, что я просила больше не делать этого.

— Ну и ну! — папа явно сердился за что-то на маму.— Дача взятки, дорогая, карается по закону. А это — самая настоящая взятка,— папа взвинтил голос, едва не кричал.

— Тише! — испуганно сказала мама.— Детей разбудим... Ты не волнуйся, я ему хорошо ответила. Больше это не повторится, я уверена. Он и сам, по-моему, был напуган больше моего. Если бы ты видел, как поспешно он спрятал все обратно в свой дипломат и вылетел из класса. Как дым в трубу...

— Напугаешь такого!—с сомнением протянул папа,—Он сам кого хочешь напугает. Ишь, что придумал, прощелыга — учительнице деликатесы принес. Кушайте, мол, товарищ учительница, на здоровье, но уж к моим деткам будьте поснисходительнее. Ну и жулик. А я бы на твоем месте в милицию сообщил...

—Не надо,— мягко остановила мама.— Он больше не станет. Сам посуди. Может, он это от отчаяния Может, мечтает человек, чтобы дети хорошие отметки имели... Вот и пошел на глупость... С горя...

— Вот-вот! — подхватил папа.— Заметь, как ты сказала: чтобы имели хорошие отметки, а не хорошие знания. Все верно — знания за банки икры и сервелат не купишь. Что бы ты мне ни говорила, больше я о нем не желаю слушать. Поверь — не станет выращивать редиску тот, кому дешевле купить ее на базаре. Ишь, что придумал, мошенник! Припрятал, видать, весь дефицит в своей вотчине и распоряжается им по собственному усмотрению. Вот так трюк — попытаться купить учительницу сервелатом и икрой, чтобы в обмен она осыпала его отпрысков пятерками! И не пытайся оправдывать его, он прекрасно знал, что делает. Это — взятка, не иначе. Учти, твоя мягкость до добра не доведет. И говорю тебе: если узнаю, что он еще раз намекнет о чем-нибудь таком — сам пойду к лейтенанту Барханову. И прошу держать меня в курсе. Обещаешь?

—Обещаю, милый, обещаю. Не волнуйся, я ведь не маленькая...

Голос отца впервые потеплел:

—Да уж... Хорошо, что напомнила. Я ведь чуть не забыл, что ты у меня уже и школу закончила.

Это он так шутит...