Белов Михаил Прокопьевич

Улыбка Мицара

Белов Михаил Прокопьевич

УЛЫБКА МИЦАРА

Научно-фантастический роман

Космонавту

Андриану Николаеву

посвящаю.

А в т o p

Глава Пеpвая

ИГНАТ ЛУНЬ ВЫБИРАЕТ ЗВЕЗДУ

Игнат Лунь включил автоуправление, приземлился на шоссе и вышел из машины. Сугробы по обеим сторонам дороги достигали почти двухметровой высоты. За ними ничего нельзя было разглядеть. Виднелись только снежные стены, над которыми струилось синее небо. Пахло хвоей и смолой. Лунь глубоко и с наслаждением вдохнул морозный воздух и двинулся вперед по шоссе.

В Институте космонавтики студенты добродушно посмеивались над старыми профессорами, бывшими космонавтами, которые, как дошколята, восторгались и снегом, и цветами, и прозрачной водой ручейка... И только побывав в космосе, Лунь понял их чувства. У того, кто долго бродил в космических просторах, во сто крат сильнее и живее чувство красоты и величия Земли. Он без конца будет любоваться красотой родной планеты и жадно дышать ее животворным воздухом...

Дорога круто пошла в гору. Лунь остановил машину, которая медленно двигалась за ним, и открыл дверцу. Вдруг над его головой неожиданно промелькнуло что-то и врезалось в сугроб. Лыжник. Лунь поспешил к нему и помог подняться.

- Вы не ушиблись?

- Нет.

Лицо лыжника было в снегу. По голосу Лунь догадался, что перед ним женщина.

- Так и шею можно сломать, - грубовато сказал он, стряхивая снег с голубой куртки незнакомки.

- Не сломала же, - засмеялась она.

Рядом плавно опустился ярко-красный автоплан. Молодой человек выбрался из кабины и подошел к лыжнице.

- Вы проиграли пари, Мадия, - сказал он.

На Луня он не обращал внимания.

- Странное пари, - пробормотал Лунь.

Незнакомец обернулся к нему. Лунь увидел энергичное красивое лицо, черные глаза и холодную улыбку.

- Спасибо за помощь! - звонко крикнула девушка, открывая дверцу автоплана.

Лунь сел в свою машину, резко набрал высоту. Взору открылась широкая долина Амура. Золотистый туман скользнул над голубыми торосами. Гребни сопок, покрытые снегами, темными лесами, пересекались и тянулись вдаль.

За первой грядой сопок вставала вторая, третья... И все они горели на солнце так весело, так ярко, что невозможно было оторвать взор...

Автоплан подходил к Хабаровску. Дома из белого, голубого, кремового пластика, легкие и воздушные. Кварцевые купола обсерваторий Звездного Совета... Высоко в небе над городом плыли слова из неоновых огней: "Чемпионат Планеты по хоккею с мячом".

"Неужели опоздал?" - подумал Лунь и включил телеэкран. В кабину ворвался ураганный гул людских голосов. Шла церемония подъема флага. Капитаны команд под звуки торжественного марша освободили от строп огромный прозрачный шар с красно-белым флагом чемпионата. Он медленно поднялся в синее небо и замер над стадионом. Свисток судьи - и матч начался. Сквозь многоголосый шум комментатор сообщал составы команд. Лунь, как ни вслушивался, ничего разобрать не мог. Он выключил телеэкран. Теперь уже близко, за памятником Гагарину, на амурском льду - стоянка машин.

Пятидесятиметровая скульптура Гагарина, высеченная из цельного бледно-голубого камня, стояла на пьедестале, сложенном из глыб черного диорита. Глыбы теснились в живописном беспорядке, и оттого казалось, что Первый Космонавт поднимается из глубин земли. Вся его фигура - порыв, вдохновение. В вытянутой руке - голубой шар. Звезда. Она днем и ночью мерцает, маня людей в космические просторы. Памятник олицетворял великое время, когда буйный ветер открытий гнал землян к далеким звездам, когда чужие солнца согревали звездолетчиков, когда разум человека познал очень малое - зарождение жизни и очень большое - рождение галактик.

Поставив машину, Лунь поспешил на стадион. Полные трибуны зрителей. Многотысячный говор. Автопланы окружили стадион с воздуха. В открытых настежь кабинах - сотни болельщиков. Лунь сел в удобное кресло. Два места рядом пустовали. На поле шел захватывающий поединок. Кто-то говорил Луню, что за последние пять веков мало что изменилось в правилах этой игры. Только темп так убыстрился, что судить матчи стало невероятно трудно, и эту нелегкую задачу возложили на роботов... Ну, роботы не ошибались. А болельщики все равно, как в старину, кричали: "Судью на мыло!"

Лунь весь отдался игре, едва заметив, как запоздавший зритель занял свободное кресло рядом.

Первый тайм подходил к концу. Игра обострилась. Судья-робот удалил сразу двух игроков. Мяч ушел на угловой. Бело-красные выстроились у ворот. Свисток - и мяч влетел в ворота.

Лунь откинулся на спинку кресла. На стадионе стоял невероятный гул. Автопланы, как стая гусей, покидали стадион. Лунь выдвинул перед собой столик. Бутылки с напитком.

- За победу! - раздался голос рядом.

Конечно же, это она, неудачливая лыжница! Ему вдруг стало весело.

- Везет мне. Судьба, значит, такая: быть там, где вы.

- Судьба? - Она засмеялась. - Просто случай.