— Как?! — выкрикнул муж, и его глаза налились яростью. — Ты думаешь я не хотел? Не мучился? Но как я мог взять и всё сломать. Сначала мне нужна была эта чёртова флешка. Потом, когда ты забеременела, и чуть не произошёл выкидыш, врач сказал — никаких волнений. Появился Тёма, опять время неподходящее. Вспомни, как тяжело ты рожала.
— Двое суток, — уточнила я.
— Вот именно! Доктор ещё лекцию прочитал о возможной послеродовой депрессии. Советовал как можно бережней с тобой обращаться, — чуть спокойней сказал Ярослав, и я опустила глаза. Пока муж очень даже убедителен.
Действительно с Артёмом в животе ходила тяжело и мучительно. Если обычно у беременных токсикоз длится только первый триместр, то я им страдала все девять месяцев, постоянно отекала, а как вспомню, как изводила изжога, в глазах мутнеет. Койдан всегда был крайне внимателен, если позволяла ситуация, мне уступал, как говорится, холил и лелеял, не пожалуешься. А когда мы с Тёмой из клиники вернулись домой, его забота усилилась и возросла в несколько раз. Соглашусь, в нелёгкие времена Яр всегда находился рядом и поддерживал.
— Подожди, — нахлынувшую волну благодарности к мужу перебил животрепещущий вопрос, — почему тебе была нужна флешка?
Койдан в ответ удивлённо вскинул бровь, и я пояснила:
— Я же не унесла её из кабинета, нечаянно выронила. Яр, разве она не у тебя?
— Нет, не у меня, — твёрдо произнёс муж. — Ты не могла её потерять в кабинете, его вверх дном перевернули, как и всё здание и весь путь, который ты проделала до аварии. Ничего не нашли.
Не зря говорят: муж и жена – одна сатана! Все претензии к Ярославу хоть и временно, но отодвинулись на второй план, когда на горизонте замаячили проблемы с бизнесом мужа из-за моего воровства информации. Я-то уверовала, что раз флешка не покинула стен фирмы Койдана, то кроме морального, никакого урона не нанесла.
— Уверена, флешка осталась у тебя в кабинете, — задумчиво произнесла я и, закрыв глаза, вспоминаю тот злополучный вечер. Проговариваю каждую мелочь вслух, если что путаю, Ярослав поправляет и добавляет детали.
Головы чуть не сломали, и так и сяк вертели события, но куда делся накопитель - ни одной мысли. Причём, если бы скаченной информацией кто-нибудь воспользовался, это одно, но по словам Яра, она так нигде и не всплыла.
— Подожди, — всполошился Ярослав. — Говоришь, за куртку мою держалась, — муж, ничего не поясняя, резко вышел из комнаты, видимо его озарило.
Пока ждала мужа, нервничала жутко. Пару раз даже на ногти поглядывала, с намереньем их погрызть, но каждый раз себя останавливала.
Койдан появился в комнате довольный, поднял руку, демонстрируя кулак, и спросил:
— Угадай, что у меня есть!
— Флешка, — ошарашенно предположила я, не особо рассчитывая, что это так. События ведь с накопителем происходили не в доме, а в офисе. Откуда ей здесь взяться?
— Верно, — улыбнулся Койдан и разжал кулак. Невероятно, но на его ладони лежала та самая флешка – синяя с тремя жёлтыми полосками.
— К-как… Г-где…, — заикалась я, не веря в такое чудо.
— До безобразия просто. Из твоих рук она упала не на пол, как логично подумать, а в карман моей куртки. С тех пор я, по-моему, надевал её пару раз, но в карман не заглядывал.
Радость от того, что флешка нашлась, длилась мгновение. Всё меркло, стоило подумать об Алисе и её несчастной короткой судьбе. Маленькая пластиковая штуковина, наполненная информацией, могла спасти сестре жизнь, но вселенная решила по-иному, и обмен не состоялся.
— Ник, — убрав накопитель в карман, Койдан взял мою руку и положил её себе на грудь, — я не отказал в доверии, когда ты сказала, что выронила флешку, не усомнился в словах ни на долю секунды. И ты мне не отказывай.
Выдохнула. Сложно объяснить мужу, что всей душой желаю ему верить, но приказать себе невозможно.
— Понимаешь, — выдохнула я. — Это не так просто, когда душат сомнения. Я сейчас ни в чём не уверена. Теперь переживаю, что ты женился на мне лишь из-за Тёмы, — откровенно призналась я, и муж опять помрачнел. — Алиса, конечно, не невинная овечка, как выяснилось, но даже за такой проступок жизнь — слишком высокая цена. А я понятия не имею, поспособствовал ты её гибели или нет. Как выяснилось, ты можешь врать долго и крайне убедительно. Откуда мне знать, что ты действительно её не знал, не нанимал и заданий не давал? Потому что ты так сказал. Прости, но теперь мне этого мало.
Повисла тишина. Мне пока больше сказать мужу нечего. Ему, судя по раздувшимся ноздрям и вене на лбу, есть что, но он сдерживается. Резкие слова и взаимные обвинения никак ситуацию не улучшат. Удивительно, как трудно строить и как легко ломать. Те отношения, что были у нас с Койданом до салюта, мы как гнездо вили, веточка за веточкой, день за днём и в один момент всё обернулось если не в прах, то в обломки.