Ум и Пустота

Когда мы устраняем это отрицание, что остается? Всего–навсего номинальное существование. Обозначение, или название. С точки зрения Мадхьямики Прасангики, нет ничего субстанционального, и все существует только номинально. Если нет никакой субстанции, если все – лишь название, то почему мой палец, постукивающий по чашке, производит такой звук? Это не так‑то просто понять.

В Мадхьямике Прасангике за исключением просто номинального существования нет никакого существования со стороны объекта. Вместе с тем, согласно этой философской школе, каждый феномен является нам как существующий «со своей стороны», вне зависимости от обозначения мыслью.

Мадхьямика Сватантрика считает, что объект отрицания воспринимается не зрительным, а ментальным сознанием. Однако Прасангика утверждает, что объект отрицания является всем видам нашего сознания. Такова теория, и вы должны ее запомнить, понять, а затем подвергнуть всестороннему анализу. Тогда вы осознаете, насколько велико утверждение Мадхьямики Прасангики о том, что объект отрицания является даже зрительному сознанию. В настоящий момент это утверждение не имеет для вас большого смысла. Ну и что с того, что он является зрительному сознанию? «Пусть себе является», – думаете вы.

Итак, поскольку объект отрицания является и зрительному сознанию, то, согласно Мадхьямике Прасангике, все виды восприятия обычных людей ложны. Все наше восприятие ошибочно. Но в нем есть и достоверность. Это сложно понять. Это настоящая, чистейшая теория, и понять ее сложно. Она не так проста, как «дважды два – пять». Это совсем другое.

Когда вы смотрите на меня, вы думаете, что геше Тинлей существует со стороны объекта, вне зависимости от данного ему наименования «геше Тинлей». Вашему зрительному сознанию является нечто, существующее со стороны объекта. То же самое является вашему ментальному сознанию. И вы верите в эту видимость. Но я существую не так, как вы меня воспринимаете.

Все объекты гнева и привязанности представляются нам существующими «со своей стороны», независимо от обозначения, которое мы присваиваем им мысленно. Возьмем очень простой пример: враг. Когда вы встречаете своего врага, он видится вам как некое черное существо с рогами на голове. Для вас это враг со стороны объекта, вне зависимости от наименования «враг», которое вы ему дали. А назвали вы его так потому, что этот человек так или иначе ущемил ваше себялюбие. Если бы «враг» не зависел от обозначения, если бы он существовал исключительно со стороны объекта, и если бы у него были собственные характеристики «врага» (как говорит Мадхьямика Сватантрика), тогда этот человек был бы врагом для всех. Но для некоторых людей он, может быть, лучший друг.

Когда вы проведете исследование, руководствуясь этой логикой, то почувствуете, что в Мадхьямике Сватантрике с достоверностью не все в порядке. Критерии достоверности Мадхьямики Сватантрики нестабильны, изменчивы. Одного и того же человека мы видим по–разному. Сегодня мы называем его врагом, потому что он чем‑то нам навредил, завтра он поможет нам, и мы назовем его другом. И то, и другое достоверно, но это относительная достоверность. Начав изучать высшие философские школы, вы заметите в утверждениях низших школ некоторые несоответствия, ошибки, и тогда ваше понимание действительно углубится.

В Мадхьямике Прасангике с этой ситуацией никаких проблем нет. Она может объяснить эти спорные вопросы, используя точные логические рассуждения, не противоречащие ни относительной, ни «мирской» достоверности.

Согласно Прасангике, из‑за видимости объекта отрицания в нас появляется цепляние за истинность, за самобытие того или иного явления. Для Прасангики все вышеупомянутые шесть видов существования, включая истинное существование и самобытие, являются синонимами. То есть каждый из них – это нечто, существующее со стороны объекта, вне зависимости от простого обозначения мыслью.

В Мадхьямике Прасангике речь идет о пустоте–от–себя, а не о пустоте–от–другого.[6] Например, когда мы берем тот или иной предмет и начинаем его аналитически рассматривать, то осознаем, что этот предмет пуст от своей собственной сущности, а не от другого объекта отрицания. Если бы он был от чего‑то пуст, но все еще существовал, мы все равно могли бы к нему привязаться. Однако, говоря о том, что предмет нашего рассмотрения пуст от своего собственного самобытия, мы не подразумеваем, что его вообще не существует.

Итак, несмотря на то, что нет ничего истинного, Мадхьямика Прасангика все же признает существование внешних объектов.