Умеешь ли ты свистеть, Йоханна? Сикстен

У него отличная комната. На стене портрет Бетховена со встрепанными волосами и фотография Мадонны в корсете. На письменном столе — шахматы, глобус и пишущая машинка. А рядом с незастеленной кроватью — звуковая установка.

— Сыграем в шахматы? — предлагает Йонте, подбирая с пола клочок бумаги.

— Нет. Не успеем. Мне скоро домой, папа будет звонить.

Йонте усаживается за стол.

— Так долго продолжаться не может, — говорит он хмуро. — Ты связан по рукам и ногам. Он что, тебя за сосунка держит?

— Не знаю, — бормочет Сикстен. — Уж такой он.

— Просто ему надо жениться, — заявляет Йонте.

— Зачем?

Сикстен изумленно смотрит на друга. Но Йонте его словно не замечает. Он глядит на Мадонну — он не знает женщины красивее.

— Ему нужна настоящая женщина, — повторяет Йонте.

— И думать забудь, — вздыхает Сикстен. — Не захочет он. Был уж раз женат.

Но Йонте так легко не сдается.

— Тогда бы он тебя оставил в покое. Появились бы другие заботы, и не надо было бы тебе ходить за ним как пришитому.

— Да ему наплевать на женщин. Честное слово! — сопротивляется Сикстен.

— Просто еще не встретилась подходящая, — настаивает Йонте.

Он крутит глобус, словно хочет отыскать на нем ту самую, подходящую.

— Где же он её отыщет? — спрашивает Сикстен.

— Это уже наша забота.

Но сегодня они не успевают всё как следует обсудить. Сикстену пора домой. А Йонте еще хочет прочитать ему своё последнее стихотворение.

На это тоже нужно время.

Йонте усаживается перед микрофоном. Вертит ручки звуковой установки. Пытается добиться, чтобы голос из громкоговорителя звучал как надо — должен получиться глухой сумрачный поэтический голос.

Сикстен устраивается на кровати и готовится слушать.

— Называется «Никогда», — объявляет Йонте и начинает читать.

Никогда я не чувствовал жара Влажных женских губ на моих губах Ночью, когда сирень сияет, как тысяча звезд. Никогда моя кровь не вскипала так жарко в висках, Что луна в небе бледнела.

— Ну, что скажешь? — спрашивает Йонте, окончив чтение.

— Классно, — восхищается Сикстен. — А теперь мне пора.

Сикстен бежит всю дорогу до дома. Ему надо спешить. Уже стемнело, а он забыл повесить одежду сушиться.

Только он открывает дверь — звонит телефон.

Сикстен знает, кто это.

Папа не желает танцевать

Папа и Сикстен опаздывают в школу. Сикстен едва успел высушить выстиранную вчера одежду. Он сушил её феном. Хорошо, хоть фен еще не сломался.

— Поторапливайся! — кричит папа.

— Ладно, — отзывается Сикстен.

Когда они появляются в классе, все уже пропели «Расцветай, всё кругом». Папа и Сикстен стоят в дверях и смотрят, как Эмма вручает учительнице цветы.

На девочке кофточка с бахромой и потертые джинсы.

Такой Сикстен её еще никогда не видел.

— Это вам от нашего класса, мы все собирали деньги, — объясняет Эмма.

— Ага, десять крон собрали, — подтверждает Боббо.

Взрослые смеются. Школьный год позади, и родители веселятся как дети. И учительница тоже. Она радостно улыбается и прижимает красные розы к платью, которое и так в цветочек.

— Спасибо! Огромное всем спасибо! — повторяет она.

Тут учительница замечает Сикстена и папу, стоящих в дверях. Сикстен в одном ботинке. А на папе форма водителя автобуса.

— А вот и Сикстен! — объявляет учительница. — Это он нарисовал корову.

Она отступает в сторону, чтобы все могли полюбоваться рисунком. Под задранным коровьим хвостом написано «Боббо», и стрелка указывает на коричневую кучу внизу.

— А теперь все могут расходиться по домам, — объявляет учительница. — Купайтесь и загорайте. Желаю всем хорошо провести лето.

Дети встают из-за парт и вместе с родителями подходят прощаться с учительницей. Лишь Боббо старается улизнуть поскорее. А за ним и Арне с Микаэлем Бурфорсом.

— Ну что, пойдем? — спрашивает папа.

— Погоди, надо еще с учительницей попрощаться.

Они встают в очередь. Папа последний. Перед ним — мама Эммы, она держится за живот. Подходит Эмма и встает рядом с Сикстеном.

— Привет! Правда, здорово сегодня было? — говорит она.

— Ага.

— Заметил, как я одета?

— Ага.

— Тоже решила надеть сегодня, что хочу. Встретимся на пляже, ладно?

— Ага.

Эмма и её мама откланялись. Наступает черед Сикстена и его папы.

— Вот мой папа, — представляет Сикстен.

— Я сразу догадалась, — говорит учительница. — Желаю вам хорошо провести лето.

— Спасибо, — благодарит папа и протягивает учительнице руку.

— А мама с нами не живет. Она теперь в Дании. Снова замуж вышла. Так что мы с папой живем вдвоем. Папа — водитель автобуса.

— Ах вот как, — учительница смотрит на папину форму.

— В молодости он был боксёром, — продолжает Сикстен. — Сейчас ему тридцать девять. Это ведь не очень много?

— Совсем нет, — улыбается учительница.

Папа забыл выпустить руку учительницы и только теперь замечает это. От смущения он становится красным, как автобус.

— Что ж, еще раз спасибо, — бормочет он. — Большое спасибо.

Папа направляется к двери. Сикстен за ним. Вдруг он останавливается.

— Скажите, фрекен, вы любите танцевать?