Умеющая слушать. Игрушечный дом. Путешествие налегке

— Глядя на меня, — шептала она, — можно подумать, будто я всегда была примерной замужней дамой. Ах, это вовсе не так! Вы мне не верите? Лежа на этой собольей шубе, я принимала любовников… «Ты такая хрупкая, — говорили они, — как фарфоровый цветок, до тебя едва осмелишься дотронуться…» Чао, хотите шампанского? Вам доводилось бывать в Хуан-лес-Пинсе? До чего же там весело! Там веселятся ночь напролет, разумеется в летний сезон… Ночью взбредет тебе в голову искупаться, побежишь на берег и плаваешь при луне… нагишом… Прыгнешь в машину и помчишься в Монако через границу, казино открыто круглые сутки… Неужто вы уже собрались уходить? Нет, нет, не извиняйтесь, я, по правде говоря, жду одного человека… это очень личный визит… К тому же я хочу немного вздремнуть.

И Флура в самом деле заснула на собольей шубе. День сменился вечером, она проснулась и выпила немного шампанского, всего один бокал, чтобы в голове у нее немного прояснилось, чтобы видеть окружающий мир отчетливее.

Великое путешествие^{30}

— А что станем делать, когда приедем? — спросила Роза. — Что делают маленькие мышки, когда приезжают?..

Елена, лежа поперек кровати, потянулась за сигаретами.

— Сначала, — сказала она, — сдадим вещи в камеру хранения. А потом мы свободны. Утро раннее, и, конечно же, светит солнце. Тепло! Мы идем куда-нибудь и пьем, не торопясь, кофе. Потом выбираем приятного вида улицу и начинаем искать отель.

— Маленький, — добавила Роза. — А разговаривать с портье будешь ты. Разговаривает мышка большая.

— Да. Я закажу комнату, на всякий случай только на две ночи, тогда, если захотим, мы сможем переехать куда-нибудь в другое место. Потом сходим за чемоданами. Пожалуй, придется, поехать в отель на такси.

— А что станем делать потом?

— Купим фрукты. Цветы и кучу фруктов, они почти ничего не стоят.

Роза сказала:

— И чтобы апельсины рвать самим. Мы забыли это сделать вчера, когда ездили в Индию. Вообще-то там было слишком жарко. В следующий раз — мой черед выбирать страну. Выбирать будет маленькая мышка.

Елена зевнула и притянула пепельницу к себе. Затем спросила:

— А когда поедем всерьез? Роза, не ответив, рассмеялась.

— Нет, смотри на меня. Когда мы поедем всерьез?

— Когда-нибудь… Времени у нас навалом.

— Ты так думаешь? Тебе уже за тридцать, а ты никогда никуда не ездила. Я хочу, чтобы в свое первое путешествие ты отправилась вместе со мной. Хочу показать тебе города и природу, научить тебя смотреть по-новому и рисковать, справляться с любыми трудностями в тех местах, которые ты совсем не знаешь, хочу наполнять тебя жизнью, понимаешь?

— Что ты имеешь в виду?..

— Не хочу, чтобы ты была автоматом, который отправляется в свой банк, и снова домой к маме, и опять в банк, и снова домой, и делает и думает только то, что привыкла делать и думать… Ты недостаточно любопытна. Хочу, чтобы ты пробудилась!

Роза лежала на животе, уткнувшись лицом в подушку, и ничего не говорила. Елена продолжала:

— Разумеется, это из-за твоей мамы. Но неужели это катастрофа, если она побудет без тебя один месяц, несколько недель? Подумай…

— Не скандаль со мной, — ответила Роза. — Ты ведь знаешь, что из этого ничего не выйдет. Просто ничего не выйдет, и я тебе это уже говорила!

— О'кей! — сказала Елена. — Ничего не выйдет, говорить об этом нельзя. Запретная тема… — Она включила радио и начала тихонько насвистывать в такт музыке. Роза откинула одеяло и встала.

— Ты что, пойдешь домой?

— Да. Уже двенадцатый час.

Комната Елены была большой и совершенно пустой, скопление мебели ей не нравилось. На стенах — ничего, вокруг ни следа всевозможных мелочей и вещиц, которые постепенно накапливаются в доме, никаких скатерок и подушечек, одна лишь холодная комната со штабелями книг и кучами бумаг, лежавших большей частью на полу. Телефон тоже стоял на полу, словно Елена только что переехала.

Вначале Роза восхищалась отпечатком легкой беспечности, отличавшей эту комнату, позднее же это казалось ей своего рода ненужным кокетством, комната эта выглядела какой-то беззастенчивой. Роза восклицала:

— Но почему ты все кладешь на пол?! И почему так неаккуратно натягиваешь чулки, что то и дело спускаются петли! Говорила я тебе, что не надо так натягивать чулки, — возмущалась Роза.

— Вызвать такси?

— Нет. Я пойду.

— А я думала, мы выпьем чаю. Идет дождь. У маленькой мышки нет дождевика. Надень мой!

— Хорошо и так, я ничего не хочу.

— Тогда до завтра. Придешь завтра?

— Не знаю, — ответила Роза. — Я не знаю, что будет завтра, может, я позвоню.

Елена завела свои часы, темные прямые волосы упали ей на лицо.

— О'кей, — ответила она, — поступай как знаешь!

* * *

Она пришла домой и как можно осторожней открыла дверь… очень медленно, затем вытащила ключ и молча застыла в темной прихожей. Однажды она встретила папу на лестнице, он снял ботинки и держал их в руке. Но это ему нисколько не помогло; во всяком случае, он сбил несколько вешалок, он всегда сбивал их, когда пытался не шуметь. Вообще-то он прекрасно знал, что мама не спит.

Они отдали его одежду Армии спасения. Это было уже давным-давно.