Умереть от счастья

Всё было измазано размокшей от воды кошачьей едой из опрокинутых мисок, валялись клочья шерсти. Федя жрал свой сухой корм, который теперь сыпался из кормушки прямо на пол, и недовольно зарычал, как будто кто-то хотел у него это отнять. На шее кота, по-прежнему, был тот же бордовый бархатный бант. Только теперь он болтался сбоку, был мокрым и грязным, странно, что не отстегнулся. Чёрт те что, и сбоку бантик, – невольно подумала хозяйка. А Даша, тем временем, не двигалась лёжа в углу. Этот гад таки убил её! Однако, когда подошли ближе Даша ожила и попыталась себя облизывать. Затем подхватилась и проскользнула на кухню. Вскоре приехал хозяин Феди.

– Ну, как прошло? О, вижу, вижу, устал маленький! Молодец, молодец! Ну, всё, всё, в машине поспишь, – он сорвал бант с шеи кота и бросил на пол.

Федя сам, величественно залез в клетку, ни на кого даже не взглянув.

– Я же говорил, профессионал! – гордо произнёс владелец, с туалетом и кормушкой в руках больше напоминавший не хозяина, а Фединого слугу.

Пол в прихожей, заляпанный не только кошачьей жратвой, удалось отмыть стиральным порошком. А вот обои пришлось менять, поскольку они тоже оказались забрызганными.

– Вот же урод! – закончила рассказ хозяйка Даши, – все мужики одинаковы! – Глянув на Дениса, смутилась, – я не Вас имела в виду, Вы совсем другой, Вы интеллигентный. Вот скажите, зачем же так грубо? Она ведь его ждала, животные всё понимают.

– Ну, знаешь подруга, кому что нравится? – поправила причёску вторая сотрудница, и покраснев добавила, – у кошки ведь не спросишь….

Глава-5 Порнография.

Я, как тот «Федя-профессионал», – думал Денис. Грубо получилось…. «Зачем же так грубо?». Ни Вика, ни Лика не звонили. С Викой было более или менее понятно. А вот Лика? Она больше не позвонит. Может, воплотив свои фантазии, теперь ей больше ничего не нужно? Если так, то и ладно. Хотя жаль, она ему понравилась. Но вот обижать её, он не хотел. Он обещал Вике, не обижать. Нет, надо позвонить, извиниться!

Позвонить решился уже после девяти. Слушала молча и казалось, равнодушно. Ждёт, когда я повешу трубку.

– Ладно, приезжай, забери меня, – вдруг сказала она.

– Сейчас? А тебе не поздно? Тебя не заругают? Когда надо вернуться?

– Нет, не заругают. Я у тебя останусь. У меня лекции в 12, завтра. От тебя поеду. Хорошо? – она говорила тихо, прикрыв трубку рукой.

Теперь он старался быть нежным и предупредительным, как мог…. Утром он захотел принести ей кофе в постель. Поставив всё на поднос, глядя под ноги беззвучно открыл дверь в спальню, поднял глаза, и замер, едва не вывалив всё на пол. Солнце светило прямо в окно, завешанное плотной белой шторой. Мягкий свет освещал кровать. Она лежала с закрытыми глазами, откинув одеяло, в комнате было жарко. Впервые он увидел её всю, при свете, без одежды.

– Порнография! – выдохнул он, боясь пошевелиться, чтобы образ не растворился ….

Она открыла глаза, увидела его застывшего у двери с подносом руках, поджала ноги и закрылась одеялом.

– Что? Какая ещё порнография? – её растерянное, непроснувшееся лицо выражало смутное беспокойство…

***

– Порнографию, хочешь посмотреть? – знакомый первокурсник из-за пазухи показывал коробку, напоминающую игральные карты, но большего размера. Как выяснилось позже, он стащил это из стола отца, и сам насмотревшись вдоволь, теперь жаждал показать ещё кому-нибудь.

– Давай, покажи! – кто же откажется, да ещё в таком возрасте.

На верхнем этаже подъезда, у окна никто не мешал, и всё можно было рассмотреть спокойно и в подробностях. Никакая это была не порнография. Это были игральные карты увеличенного размера. Вместо традиционных картёжных картинок, со всякими там валетами и королями, на каждой карте были изображены красотки. Некоторые были голые, некоторые полуодетые, самые разные, независимо от того шестёрки это были, или тузы. В те времена, все голые картинки называли «порнографией». Единственным, что связывало эти «карты» с картёжной тематикой, было то, что красную масть в основном представляли блондинки, а брюнетки, соответственно, чёрную. А в остальном, девицы были на любой вкус, одна лучше другой.

Правда, все картинки были рисованными, никаких фотографий. Но исполнены рисунки были в мельчайших подробностях, художник, видно, хорошо потрудился. Отпечатано всё было в Германии, на глянцевой, карточной бумаге. Как позже узнал Денис, немцы обожали такое, и на разные лады делали подобные сувениры. Судя по всему, первокурсник уже не раз хвастался этими картами, и уже слышал суждения знающих людей. Якобы, это были специальные шулерские карты, сделанные так, чтобы отвлекать и морочить лохов. Чтобы те, за разглядыванием красоток пускали слюни, и, забыв про игру, не замечали явного обмана, пока их не разденут до нитки.