Умягчение злых сердец

– Слушай, кончай извиняться. Пять раз уже извинилась. И не надо мне «выкать» ради бога. Или ты сильно воспитанная? И вообще, откуда ты такая взялась? Я вроде всех симпатичных девчонок в округе знаю. Не местная, что ли?

– Точно. Не местная.

– А… Ну, тогда понятно. В гости приехала?

– Нет… Просто я жила здесь когда-то… Давно… А сейчас хочу найти дом, где жила. Ты не знаешь, на этой улице есть частный сектор? – спросила Тая.

– Есть, конечно. В самом конце.

– А это далеко?

– Да порядочно… Ноги собьешь, пока пешим ходом доберешься. Хочешь, я подвезу? – предложил мотоциклист.

– Ой, неудобно…

– Да ладно, садись, чего мы посреди дороги-то! Все у тебя «извините» да «неудобно»! Давай-давай… Шлем не забудь надеть, он к багажнику прицеплен, видишь?

– Вижу… Ой, только я боюсь… А за что надо держаться?

– Ты что, ни разу на мотоцикле не ездила?

– Нет…

– Да ну… С Луны, что ли, свалилась?

– Примерно так и есть… Хотя я видела, как на мотоцикле вдвоем ездят! Мне тебя за спину обхватить надо, да?

– Точно. Давай обхватывай, да покрепче. Я не обижусь. Поехали!

Мотоцикл резво сорвался с места, и Тая взвизгнула. Она, запоздало удивляясь своей решительности и в то же время гордясь собой, будто видела эту картинку со стороны. Вот она с парнем на мотоцикле несется. Обнимает его за спину. Вполне себе нормальная девчонка, без внутреннего стыда, который как серная кислота разъедает душу. Без мерзости. Она сейчас такая, как все девчонки ее возраста. Пусть ненадолго, пусть на пять-десять минут… Или сколько надо ехать по улице Речной до частного сектора?

Ах, как дух захватило!.. Справа и слева мелькали дома, перекрестки. Вот небольшой парк с каруселями проехали, а за парком аккурат пошли домики частного сектора. Мотоциклист резко затормозил, и Тая успела ойкнуть в последний раз, вжавшись в его спину. Соскочила, неловко стянула шлем, тряхнула волосами:

– Как здорово ты меня прокатил, спасибо.

– Понравилось, значит?

– Ага, понравилось.

– Так обращайся, в чем дело-то. Еще прокачу.

– Да я бы с удовольствием, но это вряд ли…

– Почему?

– Потому.

– Понятно. Ну что, найдешь свой дом? Или помочь?

– Не знаю… Найду, наверное. Там забор должен быть и калитка с вертушкой.

– Так здесь у всех домов заборы и калитки с вертушками. И в каждом дворе злые собаки.

– Собаки?!

– Ну да. А ты как думала? Постой… А фамилию хозяев хотя бы знаешь? Кто в этом доме живет?

– Раньше моя бабушка жила… Вообще-то она мамина бабушка была, а мне, выходит, прабабушка… Но я все равно ее бабушкой называла. Она давно умерла.

– А дом что, продали?

– Да, наверное. Я даже не знаю.

– А какая фамилия была у бабушки?

– Такая, как у меня, Ковалева… Анна Михайловна Ковалева. А маму мою звали Настя Ковалева. Мне семь лет было, когда мы с мамой из Москвы к бабушке приехали. Помню, как бабушка меня в школу собирала, портфель купила, новое платье… А мама потом сказала, что оно некрасивое, потому что дешевое. И бабушка плакала. А потом мама сказала, что замуж выходит, и бабушка опять плакала. И умерла. А мы с мамой… Ну, да ладно, это уже неинтересно. Что-то я разболталась, правда. Ужас какой.

– Почему же неинтересно? И почему ужас?

– Потому. Все, отстань. Дальше я сама пойду.

– Да что случилось-то? Я тебя обидел чем, что ли?

– Да ничем ты меня не обидел.

– А можно я с тобой пойду? Учти, там ведь и правда собаки.

– А тебе что, больше делать нечего?

– Не-а, до пятницы я совершенно свободен, как Пятачок из мультика. Кстати, как тебя зовут?

– Тая… Тая Ковалева. А тебя?

– А меня Тарас Марычев.

– Очень приятно.

– Ой, а мне-то как приятно, словами не передать… Прям Шерлоком Холмсом себя чувствую. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. А визуально хотя бы ты бабушкин дом помнишь? Какой он?

– Да обыкновенный, какой… Там дерево во дворе было большое.

– Так в детстве все деревья большие…

– Ну да.

– Что ж, пойдем искать… Может, глазами увидишь и вспомнишь.

– Пойдем…

Они долго брели сначала по одной стороне улицы, потом по другой. Наконец Тая произнесла обреченно:

– Нет, ничего не помню… Ты извини, зря я все это затеяла, наверное…

– Да погоди отчаиваться, еще не вечер! Найдем! А давай-ка мы вот что сделаем… Давай я у родителей про твою маму спрошу, они должны знать! Мама, по крайней мере, точно должна, она раньше на этой улице жила, пока за папу замуж не вышла. Наверняка они вместе в одной школе учились… Да и отец должен знать, здесь все друг друга знают. Как, говоришь, маму звали?

– Настя Ковалева.

– Лады… Я у своих сегодня узнаю и тебе позвоню. Да, кстати, давай номер телефона себе в мобильник запишу…

– А у меня нет телефона.

– В смысле – нет? Дома, что ли, забыла?

– Вообще нет.

– Как это?

– Вот так. Нет, и все.

– Да ну, не может быть… Ты что, и впрямь с Луны свалилась?

– Можно сказать и так.

Тарас остановился, глянул на нее с недоверием. Тая улыбнулась виновато, но тут же и рассердилась:

– Ну что, что ты на меня так смотришь? Да, нет у меня телефона, и что? Не надо, не смотри, иначе я сквозь землю провалюсь!

– Ага… Или взмахнешь крыльями и обратно на Луну улетишь… Ты извини, просто я никогда раньше с инопланетянками не общался.

– Ну вот, пообщался, значит…