Умягчение злых сердец

…На рассвете чудом не натолкнулись на «амфибию». Как ни настороже, трудно было ее заметить. Темно-зеленая, она стояла впритирочку к хвойному молодняку. В пустой кабине была включена рация, настроенная на волну общей связи. Ома и спасла. Кто-то с кем-то переговаривался. Рядом с машиной находился молодой милицейский сержант в потертой кожаной куртке. Где-то близко еще люди, прибывшие на «амфибии».

— Обложили. Возвращаемся к юртам, — шепнул Роман.

Бесшумно попятились, побежали…

5

— Местных среди налетчиков не было. Местных бы потерпевшие узнали. Они хоть и староверы, живут обособленно, но это по инерции считается, будто в глухих урманах в собственном соку и молитвах варятся, с людьми не общаются. Еще как общаются. Торгуют, меняются. Дети к ним приезжают, они к детям. Этого вера им не запрещает…

Сидели втроем в кабинете участкового в Уртамовке, самом близком от места происшествия поселке: от райцентра — сто десять километров, от скитов — сорок с небольшим. Начальник Нетесовского районного ОУРа, круглолицый, с родинкой на правой щеке, лейтенант Поплавский вводил в курс событий командированных сотрудников краевого управления внутренних дел, оперативников майора Шатохина и лейтенанта Хромова. Так вышло, вчера, когда получили известие о нападении на скиты, в Нетесове ни начальника райотдела, ни прокурора не было. Поплавский оказался главной фигурой. Помощи, указаний не ждал. Сам искал транспорт, поднимал людей и отправлял в спешном порядке на заброшенные проселки, тропы, ставил заслоны. В Уртамовку вернулся, чтобы встретить представителей из края.

— Еще почему думаю, что чужие, — продолжал начальник Нетесовского ОУРа, глядя то на Шатохина, то на Хромова. — У Василия налетчики обращались друг к другу Клим и Глеб. У бабки Липы имя третьего названо было — Роман. У нас здесь ни одного Глеба. Клим не один, но несерьезно кого-то подозревать.

— Клим, Глеб, Роман, — повторил имена Шатохин.

— Парней, чтоб запросто скрутить Василия могли, — тоже нет. А эти уверены в себе были. Даже автомат не подумали вынуть, чтоб сразу, для острастки, наставить.

— Точно был автомат? — спросил Шатохин.

— Наверное. — Лейтенант Поплавский потрогал лежавшую перед ним ракетницу. — Захар Магочин не ручается, он рулил. А бабка Агафья видела.

— В оружии разбирается?

— Во всем разбирается. Грамотная. Бригадиром у охотников была, даже депутатом крайсовета.

И подалась в богомолицы?

— Да. В тайге прострелила руку, кисть распухла, посинела. Помощи неоткуда ждать. Топор наточила, раскалила на огне и сама себе руку отхватила почти по локоть… Потому и прозвище Ящерица, потому и от мирской жизни ушла.

— Подозреваете кого-нибудь?

— Нет. Пока некогда толком с людьми говорить, версии отрабатывать. Ищем. По тайге спи с таким грузов далеко уйти не могли. Ясно только, что навел кто-то. Факт. Без посторонней помощи по болотам ке пройдешь.

— Сколько икон взяли?

— Около восьмидесяти. — Поплавский тут же уточнил. — Семьдесят шесть. Больше половины.

— В пяти скитах?

— Даже в четырех. К Варваре и Агриппине не заходили.

— Так много икон.

— Единственная ценность. Еще книги некоторые. От прапрадедов все по наследству переходит, накапливается.

— Что ж, потерпевшие совсем не слышали, что на это наследство охотники развелись?

— Не только слышали. Я еще мальчишкой был, лет восемь назад пытались ограбить. Раньше, все что ни есть, по стенам развешивали. Теперь, как правило, складень и две-три иконки в избе держат. Остальное — в тайничках, по праздникам вынимают.

— Сейчас праздник?

— Да. Большой…

Пока лейтенант Поплавский давал пояснения, отвечал на вопросы, рация была включена, сквозь потрескивание слышались отдельные фразы. Лейтенант ни на секунду не переставал интересоваться эфиром. Он был в затруднительном положении. Явно ему не по душе, не ко времени был этот разговор в кабинете. На карте района жирно помечены возможные пути ухода грабителей от домиков, обозначены места блокировки этих путей. Что делать, он знал, в помощи не нуждался. Но как-никак прибыли представители из края с куда большими полномочиями. Шатохин со своей стороны понимал: начальник районного ОУРа на своем месте, как вести розыск налетчиков, знает. Стоять около, надзирать за его действиями — что может быть нелепее? И в то же время его с Хромовым командировали действовать. Пора сворачивать разговор. Пусть лейтенант едет, действует по своему усмотрению. Но его, Шатохина, и Хромова роли? Он не мог сразу сориентироваться.

Выручил позвавший Поплавского по рации хрипловатый мужской голос:

— Женя! Лейтенант! Ты где? Как у тебя?

— Это Коротаев, начальник милиции из соседнего района. Назарьевцы тоже в розыск включились. Утром их оперативно-следственная группа вместе с прокурором в скитах была, — пояснил Шатохину Поплавский. По рации ответил: — В Уртамовке. Новостей нет, товарищ майор.

— Тогда приезжай в Силаитьевку.

— Что там?

— При встрече поговорим.

— У меня из края товарищи.

— Тем более. Вместе с ними приезжай. Жду через полчаса.