Умиротворение

Он не дал мне закончить, на этот раз поцеловал. Не огненным, открытым поцелуем, а таинственным, едва дотронувшись, но сладким, разжигающим огонь.

Я ответила на его поцелуй, обвив руками его за шею.

— В шесть часов, милая, — прошептал он, — дверь будет открыта.

— Хорошо, — прошептала я в ответ, потому что была полной, однозначно, абсолютной идиоткой.

И поскольку Майк был Майком, он честно заявил:

— Ты не понимаешь, Вай, так я тебе скажу. Я влюбляюсь в тебя. — Я закрыла глаза. Майк поцеловал мои веки по очереди, и я снова открыла глаза. — Я знаю, что тебе это не нужно, милая, но, с другой стороны, тебе это нужно.

Это было бессмысленно, и в то же время имело очень много смысла.

Поэтому я также честно ответила ему.

— Майк, ты заслуживаешь самого лучшего, я не уверена, что это я.

Он только усмехнулся, обнял меня, поцеловал в лоб и повторил:

— В шесть часов дверь будет открыта.

Потом он отпустил меня, развернулся и вышел.

Я уставилась на закрытую дверь.

Затем я подошла к двери и включила сигнализацию.

Потом направилась к своему остывшему кофе, подогрела его, и глядя в окно, наблюдала, как трое мужчин выносят к контейнеру всю долбаную кухню Джо, и пока я стояла и молча наблюдала, пила свой кофе.

* * *

После душа я побрызгалась духами, нанесла легкий макияж, надела мои счастливые джинсы и майку, которые мне всегда нравились. Майка выглядела почти как хипповская майка, глубоких оттенках винограда, вырез был расшит зелеными, сиреневыми, лавандовыми и синими цветами, и наверху разреза свисали плетеные тяжелые шнурки, отчего вырез был открытым. Майка сидела на мне свободно, с эластичными вставками на рукавах и таким же эластичным поясом. Майка напоминала майки Хайди и рок-н-ролльщиков. Она нравилась мне, в ней я чувствовала себя хорошо, и сейчас я нуждалась в ней, в чем-то хорошем и радостном больше всего на свете.

Затем я взяла свой телефон, прокрутила вниз контакты до «Джо» и нажала.

Он поднял трубку на втором звонке.

— Йо.

— Это Вайолет. Нам нужно поговорить. Приходи.

— Соседка, у меня тут кое-что происходит.

— Или ты придешь ко мне, или я приду к тебе, и мы поговорим перед всеми теми парнями, которые вычищают твой дом.

Он помолчал, потом вздохнул, сказав:

— Дай мне десять минут.

— У тебя есть только десять минут, иначе я приду сама.

— Ладно, детка, успокойся. Я сказал, что приду.

— Хорошо, — ответила я и повесила трубку.

У меня было ровно десять минут, и я знала, на что их потратить.

Прихрамывая, я вышла через парадную дверь, пересекла свой двор, осторожно перелезла через деревянную изгородь, разделяющую мой и Тины двор, подошла к ее двери и постучала.

Она заставила меня несколько раз постучать в ее дверь, затем открыла с довольным ухмыляющимся видам, она знала, что я появлюсь у нее на пороге, и она хотела этого, сука.

— Привет, Вайолет.

Я не стала здороваться с ней, а перешла к делу:

— Я слышала, что ты снова распространяешь обо мне слухи, тогда у нас проблемы.

Она приложила руку к груди и с совершенно напускной невинностью произнесла:

— Я не понимаю, о чем ты.

— Пончики для наших парней в форме, которые передали Майку все то дерьмо, которые ты обо мне говорила, о котором ты понятия не имеешь, вот о чем я говорю, — напомнила я ей.

Напускная невинность исчезла, она прищурилась.

— Я знаю, что ты тайком выходила в футболке Кэла с черного входа. Знаю, что ты водишь за нос такого хорошего мужчину, как Майк. Знаю, что ты облажалась.

— Ты стоишь тут и бросаешь в меня камни, когда сама регулярно трахаешься с женатым мужчиной, — парировала я, наблюдая за ее усмешкой, но она вздрогнула, а я продолжила: — Ты ни черта не знаешь, Тина, но даже если что-то и знаешь, это не твое дело, так что держи свой рот на замке.

— И что ты заставишь меня? — спросила она, будто нам было по восемь лет и мы решили устроить словесную перепалку на перемене в начальной школе.

— Да, — ответила я, не в настроении поступать по-взрослому. — У меня слишком много дерьма происходит в жизни, мне еще не хватало и тебя.

Она откинулась назад и усмехнулась:

— Что ты можешь мне сделать?

Я решила последовать совету Джо.

— Не знаю, но, если ты вынудишь меня, я что-нибудь придумаю.

— Давай, — огрызнулась она.

Я пожала плечами и ответила:

— Хорошо, я тебя поняла.

Затем развернулась и захромала прочь, заметив Джо в моем дворе, он стоял, расставив ноги на ширине плеч, руки скрещены на груди, устремив свой взор мимо меня к дому Тины.

— Что это было? — спросил он, когда я очередной раз перелезла через разделяющий нас забор и подошла ближе.

— Ничего, — ответила я, прихрамывая, прошла мимо него к входной двери.

Джо последовал за мной, закрыв за собой дверь.

— Вай, что это было? — повторил он свой вопрос.

— Ты и я, между нами все кончено, — объявила я.

Он скрестил руки на груди, уставился на меня сверху вниз, я уже и забыла, насколько угрожающим он мог быть. Он никогда при мне не скрещивал руки, и от этого вида мне стало очень страшно.

— Я спросил дважды, и спрашиваю в последний раз, какого хрена ты разговаривала с Тиной?