Умоляй меня

От напряжения, от желания, от сжигающего меня вожделения. Мне не нужна эта чертова привязанность. Все что я хочу – трахать принцессу во все дыры. Сделать из нее ту самую шлюху, которая течет по любому члену. А потом вернуть отцу и посмеяться над ним.

Берег дочку сильнее своих капиталов, да не уберег. А других наследников его капиталов нет и не будет.

Именно с этого начинался мой план. Унизить врага и стереть его будущее. А потом отнять все до копейки.

Именно так: лишить семьи, потом лишить бизнеса. Ровно так же, как он поступил с нашей семьей, от которой осталось только двое калек – я и мой брат.

– Нет-нет-нет! – в такт моим ударам стонет принцесса, но это напускное.

Я вижу первые судороги на ее лице. Она кончит снова и снова, как делала это в спальне. Ей уже все равно, что с моим лицом, главное в наших отношениях – мой член, двигающийся в ней.

Карина сдается первая. Охает, хватается за плечи, вдавливая ногти в кожу. Крепче обхватывает талию бедрами и дрожит.

Мне дико нравится ее лицо, перекошенное от сладкой боли оргазма. Каро становится похожа на падшего ангела. Ее совершенная красота становится ослепительной, когда она испытывает то, что не может сдержать и контролировать. Десять минут назад она клялась ничего не чувствовать, но вот сейчас хватается за меня, бьется в моих объятиях и не проклинает.

Принцесса расслабляется, повисает на моих руках, и держать прежний темп становится сложнее. Я выношу ее из душевой. Выхожу из нее под тихий всхлип и набежавшие микрооргазмы, разворачиваю к себе задом и кладу на стойку рядом с умывальником.

Принцесса пытается сопротивляться, когда я головкой упираюсь в ее припухшие от секса нижние губки, но тут же ловит мой взгляд в зеркале. Потрясенно смотрит на свое лицо. И я добавляю эмоций, резко входя в ее щелку.

Меня рвет от ее очередного открытия себя, от чувственности, от того, как она удивляется, когда ее накрывает экстаз. И мы наблюдаем за этим перерождением вместе.

Я жестко врезаюсь в принцессу, догоняя ее, и рычу, освобождаясь от собственного напряжения. Когда прихожу в себя, вижу, что принцесса с не меньшим любопытством наблюдает за моим оргазмом.

Выхожу и щелкаю ее по попке.

– В душ. Живо!

Карина молча проскальзывает под моей рукой, а я опираюсь на стойку и через зеркало слежу, как она скрывается в душевой кабинке.

Устал.

Но не насытился.

Трясу головой.

Я совершенно точно торчу по ней и не могу сосредоточиться ни на чем другом. А именно сейчас мне нужно быть холодным и расчетливым.

Значит, надо лечиться. Сексом.

Партнер снизу со мной согласен. Я разворачиваюсь и иду в душ.

Нет, не для того, чтобы сполоснуться.

Через полчаса я вынес принцессу на руках. Три часа сна и можно будет повторить.

Карина уже сладко сопит, уткнувшись мне в плечо. Я укладываю ее на кровати, полотенцем пытаюсь отжать растрепанную косу, но бросаю безнадежное дело. Аккуратно расплетаю, распускаю волосы по подушке и ложусь рядом.

Засыпая, чувствую, как меня прет от нежности к строптивой принцессе. Я обнимаю ее, прижимая ближе, и блаженно закрываю глаза.

А ведь она моя. Уже моя. И я могу не отдавать ее отцу…

Проснулся от ее попытки перелезть через меня.

– Куда? – хриплым от сна голосом останавливаю Карину.

– Я есть хочу, – ноет она.

Гляжу на часы. Мы спали всего час. Я чувствую себя разбитым и… голодным. Кажется, мы с ней оба остались без ужина.

– Идем.

Пока я встаю, она успевает найти сорочку, трусы, и надеть на себя. Я беру ее за руку и веду к двери. Задумываюсь, не лучше ли ей завязать глаза? Но на дворе ночь, вряд ли она что-то разглядит за окном. Поэтому веду дальше. Мимо свой спальни, где, надеюсь, спокойно спит Кай, к лестнице и вниз, по коридору до конца на кухню.

Там отпускаю руку принцессы и открываю холодильник. Со спины раздается восторженный писк. Карина уверенно отодвигает меня и начинает набирать зелень, сыр, помидоры.

– Это еда? Могу сделать яичницу на скорую.

Она кривится, уверенно подходя к мойке с зеленью и овощами. Пока принцесса готовит себе траву с сыром, я достаю настоящую мужскую еду. Окорок, пару яиц, сливочное масло и укроп. На сковороде обжариваю мясо, заливаю яйцом, сверху крошу зелень.

Мы сидим напротив друг друга за узким кухонным столом и уплетаем поздний ужин, или скорее, ранний завтрак.

– Очень вкусно пахнет, – втягивает носом запах яичницы и жареного окорока Карина.

– Хочешь?

Кивает. Я поддеваю на вилку порцию и подношу к ее губам.

Буквально мгновение – что-то меняется в ее взгляде, и она отодвигается.

– Нет, не буду. Тебе самому мало.

Я прищуриваюсь и теперь настаиваю:

– Попробуй.

Принцесса упорно сжимает губы. Меня это веселит.

– Брезгуешь есть с моей вилки после того, как почти вылизывала мой член?

– Я никогда… никогда! Не коснусь твоего члена. Ты можешь насиловать меня сколько угодно, но ты мне противен. Я ненавижу тебя!

Я бросил вилку. Та расколола тарелку, испортив поздний ужин.

– Ты забываешь и забываешься. Ешь.

Не убираю вилку, пока она что-то пытается решить в своей красивой безмозглой головке. Потом все же неохотно приближается к вилке, открывает рот и проглатывает яичницу.