Умоляй, ведьма (СИ)

Уже в следующую секунду я спрыгнула с подушки на мощеный двор королевского дворца и побежала что есть мочи вперед. Туда, где должна была ожидать меня та же самая карета, что привезла нас с Хмурей на Отбор.

Почти сразу же я обернулась, чтобы понять, пытается ли Сафира нас догнать и на что я вообще упала. Но увидеть успела не так много.

В воздухе прямо там, где я приземлилась, кружило серое облако. Оно напоминало сажу или очень густой дым. И чем-то даже — перемолотое перо Хмури…

Как только Сафира перевесилась через перила и встретилась со мной взглядом, я поняла, что она в бешенстве.

— Не оглядывайся, Мартелла, — каркнул ворон, который, как оказалось, летел совсем рядом со мной.

Но, уже возвращая свое внимание приближающейся карете, я все же успела заметить, как темное облако накрыло мою сестру и та сдавленно закричала.

От неожиданности и беспокойства я обо что-то запнулась, едва не упав, и притормозила.

— Быстрее, Мартелла! — тут же каркнул рядом Хмуря. И я заметила краем глаза, как он особенно сильно махнул крылом, а меня будто накрыло порывом ветра. Он подхватил меня сзади и понес вперед, ускоряя мой бег и почти задувая меня в карету.

Позади раздался тихий смешок ворона:

— Ведьмочка-щепочка…

Как только мы оба упали на сиденья экипажа и двери за нами закрылись, колеса тут же застучали по брусчатке, а лошади погнали так, словно кучер был в курсе нашей проблемы.

Впрочем, так как я понятия не имела, откуда Хмуря вообще взял этот экипаж, то допускала, что мужчина и впрямь мог догадываться о нашей беде. Таинственные кучеры, они такие — догадливые.

— Она же жива, моя сестра, ты ее не убил? — первым делом спросила я у ворона, который вальяжно расселся на большой бархатной подушке у окна так, словно ничего и не произошло. Смотрел себе на улочку через окно, любовался пейзажами.

Не катастрофа прям, а идеальный фамильяр. Хозяйку спас, слов лишних не задает — прямо сказка!

Жалко, что страшная.

Хмуря медленно повернул ко мне голову, и его зеленые глаза снова мрачно заблестели. Не знаю, как он это делает, но иногда кажется, что вот, вроде нормально смотрит, обычные глаза. А потом — как взглянет! И аж насквозь пробирает.

Интересно, а я могу так глазами блестеть? Надо будет потренироваться.

— Естественно, не убил, — ответил спокойно ворон.

Я резко выдохнула.

— Ну да, ты же не убий…

— Если бы на балконе обнаружили труп главной королевской колдуньи, началось бы разбирательство. Очень быстро следы привели бы к тебе, и все. Крышка Мартелле Довилье, неинициированной ведьме, что умудрилась стать наследницей самой Ржавой вдовы, — закончил он и отвернулся к окну.

— Весьма патетично, — проговорила я, не в силах оторвать глаз от птицы.

Просто птицы… Да, Хмуря был гораздо крупнее даже самого крупного ворона. И прямо сейчас, сидя на подушках кареты, он внушал едва ли не ужас своими размерами, потому что его голова была почти напротив моей.

А еще ужас он внушал тем фактом, что от убийства его остановило вовсе не какое-то там сострадание или человеколюбие. А тот факт, что мне это выйдет боком. А значит, и ему тоже…

Передо мной сидело совершенно хладнокровное существо. И хоть он до сего момента прикончил только трясинного паука, и то лишь для того, чтобы меня спасти, я вдруг поняла, что совершенно не знаю этого ворона.

Да, прежде я считала, что он всего лишь злобная и вечно недовольная всем птица. Ну характер у него такой, что поделаешь? Не всем же быть весельчаками и душой компании, в конце концов?

Однако характер Хмури явно нужно было изучать гораздо более детально и разветвленно. Похоже, Эйвин с самого начала был прав, когда говорил, что Хмуря — не простой фамильяр.

Он был совсем не простой. Теперь и я склонялась к мысли о том, что вряд ли он вообще фамильяр.

Но тогда кто?.. Кого я привязала кровавой клятвой в спальне дома Ирмабеллы Довилье? И что он вообще там делал?..

Довольно долгое время мы оба молчали. Я переваривала полученную информацию, пыталась справиться с дрожью в кончиках пальцев. И губах. Не знаю почему, но после нападения Сафиры у меня дрожали губы, и я никак не могла их успокоить.

Я перекинула через плечо длинную косу, которая от пудры казалась светло-желтой, почти белой, и начала механически накручивать на палец кончик. Это должно было немного расслабить.

Но краем глаза я видела, как косится на меня Хмуря, и от этого почему-то начинала нервничать еще сильнее. В конце концов я поняла, что у меня в ладонях дрожит вся коса, и с раздражением отбросила ее в сторону, не желая, чтобы мое состояние было замечено.

Хмуря вряд ли способен на сочувствие. Но от него сочувствие мне нужно было меньше всего.

— Она хотела тебя убить, — сказал вдруг ворон, не поворачивая головы.

— Спасибо, что напомнил, — скривилась я, сдвинув брови.

Хмуря, конечно, как всегда, норовил сделать побольнее.

Перед глазами снова вспыхнуло перекошенное лицо ведьмы Сафиры. Моей сестры.

Было ли мне больно оттого, что она — моя родня?

Наверно, было. Когда-то внутри меня еще теплилась надежда, что у меня может быть семья. Сегодня после слов Сафиры она умерла.