Умри для меня (ЛП)

Это была наше первое настоящее свидание, в конце концов, и, даже, после того как Винсент всё честно рассказал мне всю правду о своей сущности монстра, я все равно ничего о нём не знала.

Тогда не было времени, чтобы снизить мою защиту.

Я решила сохранить существующий порядок вещей.

— Ты говорил со мной на английском весь день и не сделал ни одной ошибки, — я похвалила его, пока мы дожидались свою еду.

— Когда ты спишь так мало как мы, у тебя остается очень много времени на такие вещи как книги и фильмы.

Я предпочитаю читать книге на языке оригинала и смотрел фильмы без субтитров.

Так мне удалось выучить свои любимые: английский, итальянский и кое-какие из скандинавских языков.

— Ладно, это начинает меня пугать.

— Я уверен, будь у тебя достаточно десятилетий, чтобы поработать над этим, то ты бы точно меня превзошла, — он ответил, его глаза были яркими в мерцающем свете свечей.

Официант поставил перед нами наши тарелки.

— Бон аппетит, — сказал Винсент, дожидаясь пока я возьму свои вилку с ножом прежде чем прикоснуться к собственным.

— Итак ты еще обычную пищу, — заметила я, наблюдая как Винсент отрезает кусок от своей утиной грудки.

— Что? Ты ожидала от меня, что я закажу сырые мозги? Я думал, что мы будем держаться подальше от мистической темы разговоров сегодня вечером, — сказал он с усмешкой.

— Я не каждый вечер ужинаю с бессмертным, — пошутила я.

— Дай мне немного передохнуть.

— Мы едим обычную пищу.

Мы пьём обычную воду.

Мы не спим, за исключением того, когда мы в спячке, что на самом деле нельзя считать сном.

В остальном всё тоже самое как у всех.

.

.

.

его глаза сщурились, а на лице появилась сексуальная улыбка.

— Это я слышала.

Я покраснела и сосредоточилась на своем столовом серебре.

— Кейт?

— ммм?

— Какое твое полное имя?

Я встретилась с ним глазами.

— Кейт Бомонт Мерсье

Вомонт — девичья фамилия моей матери.

— Французское.

— Да.

— У меня французские корни по обе стороны семьи.

Так или иначе, это по-южному добавлять свои девичьи фамилии к именам своих детей.

А мама выросла на юге.

вообще-то в штате Джорджия.

— Теперь всё встало на свои места.

Винсент улыбнулся.

— А твоё?

— Винсент Пьер Генри Делакруа.

У нас во Франции дают два вторых имени.

Пьер — это имя отца, а Генри было именем деда.

— Звучит очень по аристократичному.

— Может да, может нет.

рассмеялся Винсент.

— Но моя семья ничто по сравнению с семьёй Жан-Батиста.

Легко понять его происхождение.

— Жан-Батист, — пробормотала я.

— Кажется я ему не очень понравилась.

Лицо Винсента потемнело.

— Я хочу, чтобы ты знала, несмотря на то, что Жан-Батист мне как семья, на мое мнение о тебе его никак не повлияет.

Если ты хочешь ему понравиться так же как мне, то рискну тебя успокоить, так и будет.

Ты должна заслужить его доверие.

.

.

а он его так просто не раздает.

Но до тех пор, пока ты со мной.

Он будет уважать мой выбор и вести себя впредь культурно.

Увидев сомнение на моём лице Винсент быстро добавил, — Конечно в том случае, если мы будем продолжать встречаться.

Что, я надеюсь, так и будет.

Я кивнула, показывая, что поняла и Винсент, кажется с облегчением понял, что я никуда не сбегу после его убедительной речи и сменил тему.

— И так вы с сестрой очень близки?

— Да, она меня даже не на целых два года старше, поэтому мы всегда шутили, что мы близнецы.

Но мы абсолютно разные.

— Насколько?

Я откусила кусок и думала как бы описать мою сестру, общительную бабочку, и чтобы это не выглядело, будто она поверхностная.

— Джорджия — абсолютный экстраверт.

— Не то чтобы я была сверх застенчивым существом, но я не возражаю проводить время наедине с собой.

Моя сестра может быть с людьми двадцать четыре часа, семь дней в неделю.

В Нью-Йорке её все знали.

Ей всегда удавалось найти лучшее вечеринки и быть в окружении своей свиты: музыкантов, Ди-джеев, художников.

— И дайка я угадаю.

.

.

ты была слишком занята чтением и хождением по музеям, чтобы присоединиться к ней.

я рассмеялась, когда увидела кривую усмешку Винсента.

— Нет, я иногда с ней ходила.

Но я не была, как Джорджия, в центе внимания.

Я была просто сестренкой Джорджии, которую она брала с собой.

Она заботилась обо мне.

Она всегда напоминала кому-нибудь из своего окружения убедится, что я хорошо провожу время.

Я не стала упоминать, как она всегда подсовывала мне кавалера: раскошных хипповых парней, которые с энтузиазмом брали на себя задачу развлекать сестру Джорджии.

С несколькими из них подобные ситуации переросли в нечто большие.

На самом деле, не особо то и большее, но, если один из этих парней появлялись на вечеринке, куда мы Джорджией приходили, я знала, что со мной потанцуют, посидят рядом и может быть позже, ночью, даже поцелуют в каком-нибудь тёмном углу комнаты.

Джорджия называла их — мои "мальчики для вечеринки".

Сейчас, когда я сидела с Винсентом за одним столом друг напротив друга, который значил больше чем жизнь, все те казались призраками.

Тени по сравнению с ним.

— Я переживала, как она справится с тем, что сошла со своего престола "королева ночной жизни", когда мы переехали, — продолжала я, — но я недооценила её.

Она уже на пути к достижению того же статуса здесь.