Умри ты сегодня, а я завтра или Мужчины для досуга

— Почему? — задала я вопрос, уже адресованный Андрею какое-то время тому назад. — Почему вы вдруг взялись меня опекать? Зачем вам эта дырка в голове? Андрей мне объяснил, что у него, оказывается, такая манера начинать ухаживать за женщинами. Слабенькая, но версия. А вам-то, Павел, за каким чертом понадобилось в это ввязываться? Друг попросил? Великая мужская дружба — и место в лодке готовы уступить, и круг спасательный, и помочь за женщиной ухаживать?

— А с вами, Наташа, небезопасно ввязываться в полемику, — усмехнулся Павел. — Все возможные версии вы только что изложили, так что остается одно — сказать правду. Я по роду своей работы расследую всякие необычные происшествия. Капсула с радиоактивным веществом — это не кухонный нож и даже не пистолет, который теперь можно купить чуть ли не на любой толкучке. Если украли одну — могут украсть несколько. А куда их потом определят неизвестно. Государство у нас сейчас хоть и полуразвалившееся, но хоть какую-то безопасность ему надо обеспечивать. Вы согласны?

— И какой-то референт, что из органов, — раздумчиво процитировала я кстати подвернувшуюся фразу из песни то ли Галича, то ли Высоцкого. Только такого развлечения в моей жизни и не хватало… Но похоже, выбор у меня невелик, если вообще существует. Только вы мне какой-никакой документик покажите. Понимаю, что их люди делают, но…

Документ мне Павел показал. Оптимизма мне это не добавило, но хоть какое-то успокоение в мятущуюся душу внесло. Подполковник ФСБ, в девичестве — КГБ, организации, к которой я с детства испытывала уважение, связанное со страхом. Как и большинство моих соотечественников, впрочем. Хотя и неизвестно, насколько компетентны нынешние органы: если верить тому, что пишут в газетах, то они уже давно — филиал ЦРУ, точнее, что-то вроде отдела информации. Американцы спрашивают — наши отвечают, простенько и со вкусом, не нужно тратиться на разветвленную шпионскую сеть, систему хитрых тайников и прочие прелести, о которых я так много читала. И все-таки помочь-то мне этот подполковник, глядишь, и сможет. Его заведение обязано быть в курсе любых секретов и загадок…

И тут я вспомнила о Володькином звонке и о том, что его жена и моя подруга Марина куда-то подевалась. Не дай Бог, попала в переплет с этим пожаром. Попробую-ка использовать ситуацию и хоть какой-то толк извлечь из этого сумасшествия.

— А скажите, вы не могли бы мне помочь узнать одну вещь? Мне перед самым вашим приходом звонил приятель, у него жена домой не вернулась с работы. Она в Морфлоте работает, где пожар сегодня…

Показалось мне или нет, но мужчины снова переглянулись.

— Попробую помочь, если разрешите воспользоваться вашим телефоном, сказал Павел. — Кстати, отключите сигнал автоответчика, если можно. Даже мне на нервы действует.

Я настолько ошалела от всех последних событий, что назойливый писк аппарата уже не воспринимала. Чисто машинально нажала на кнопку прослушивания — по-другому эту штуковину не заткнешь. Автоответчик сообщил, что поступили два сообщения.

«Натуля, это я, твой ненаглядный. Как я рад слышать твой неподражаемый, дивный голос. Я уже пришел домой, покушал, теперь буду отдыхать. Если вернешься рано — позвони. Твой любимый Лешенька.»

Голос Масика вызывал только одну ассоциацию: блюдце с медом, густо посыпанным сверху сахарным песком. И почему большинство женщин с ума сходит по тенорам? Не понимаю. Без тебя бы мне, любимый мой…

«Наташка, где тебя носит? Позвоню еще перед выходом, хочу заглянуть к тебе. Я еще на работе, сейчас встречусь с Ларисой. Не падай в обморок, все нормально. Просто мне потом надо будет посоветоваться насчет той дискеты. Ну, чао!»

Марина, как всегда, не представилась, но ее голос я прекрасно знала. Звонила она один раз, больше никаких записей не было. По времени выходило, что было это тогда, когда я ехала в клуб. И именно в это время, судя по всему, полыхнуло здание Морфлота. Интересно получается. То есть не столько интересно, сколько страшно.

По-видимому, я опять не уследила за мимикой, потому что оба моих гостя спросили чуть ли не в унисон:

— Что случилось?

— Не знаю, — абсолютно честно ответила я. — Это та самая подруга, из Морфлота. Она собиралась, по-видимому, приехать, но даже не перезвонила. И домой не пришла.

— А о какой дискете шла речь? — спросил Андрей.

— Вы же слышали, она не сказала, — пожала я плечами.

Если о дискете не должен знать родной муж Марины, то почему я должна о ней информировать совершенно постороннего мужика? Тем более, что дискета не имеет никакого отношения ни к пожару, ни, тем более, к капсуле в диване.

Павел решительным жестом отстранил меня от телефона и сам взялся за трубку. Нам же с Андреем он предложил не висеть у него над душой и заняться флиртом или чем-нибудь в этом роде. Мысль, конечно, интересная: в сложившейся ситуации мне не хватало для полного счастья именно флирта. Или чего-нибудь в этом роде.