Умри за меня

Я уселась, бросая свою сумку под стол и начала рассматривать посетителей кафе, пока ждала официанта, который должен был подойти к моему столику. В одном из углов шумно болтала группа студентов. За несколькими столиками сидели бизнесмены с напитками поверх их документов. Производящая впечатление женщина около тридцати сидела одна. Я сфокусировалась на ней. Густые светлые, почти белые, волосы рассыпались по плечам, а ее высокие скулы и голубые глаза делали её похожей на скандинавку.

Из бара кафе к ней подошел человек, спиной ко мне. Он сел напротив неё, подняв чашку с кофе и залпом, осушил её. Затем он потянулся, чтобы взять её за руку, которая изящно лежала на столе.

Он ей что-то сказал, и она оторвала взгляд от него и уставилась на столешницу. Я видела, как потекла слеза по её прекрасной щеке и мужская руку поднялась автоматически, чтобы смахнуть её. Он убрал свободно висевшую прядь её платиновых волос за ухо, движением, которое я узнал. Моё сердце остановилось, внезапно я всё поняла.

Меня охватил леденящий душу холод, я схватила свою сумку и столкнула стеклянную солонку на пол, которая с грохотом разлетелась вдребезги. Женщина перевела не меня взгляд и что-то сказала своему спутнику. Он развернулся в моем направлении и застыл, а его красивое лицо омрачило опустошение. Мои инстинкты меня не подвели. Это был Винсент.

Сразу же передо мной нарисовался официант, держа в руках щетку и совок для мусора.

— Простите, — выдавила я из себя и, схватив со стула куртку, я оттолкнула его и запинаясь покинула кафе.

Я бежала всю дорогу до дома, чувствуя, как моё лицо онемело, как будто его накачали новокаином.

Я бросила Винсента, а не наоборот, напомнила я себе. Почему бы ему не найти кого-нибудь еще? Меня посетила мысль, что он, возможно, лгал мне, о том, что у него никого не было со времен детского увлечения. Возможно, он встречался с этой роскошной блондинкой всё время. Хотя моё разбитое сердце говорило мне, что это неправда. Винсент не стал бы лгать мне. И Шарлотта не стала бы лгать, когда сказала, что я была первой девушкой, в которую влюбился Винсент, с тех пор как стал ревенентом.

К сожалению, признавая, что нет его вины, и я была той, кто ушёл, но от этого менее больнее не становится.

Когда я добралась до дома, я прошла к комнате Джорджии и без стука вошла.

— Пошли, — сказала, запыхавшись, я.

Она улыбнулась и протянула мне короткое кружевное платье.

Глава 24

Около девяти мы вышли из дома и забрались в машину, ждущую нас снаружи. Я втиснулась на заднее сиденье к двум девушкам, которых узнала, они учились с нами в одной школе. А Джорджия плюхнулась на переднее сидение и чмокнула красивого парня в губы, которого я никогда не видела.

Я знала, что это было в духе Джорджии, сказать привет парням, которые ей понравились, поэтому я решила, что расспрошу о подробностях позже. Она всех представила.

— Лоуренс — британец, Магс — ирландка, Ида — шведка; а это моя сестра, Кейт, которая остро нуждается хорошо повеселиться этой ночью. И я возложу на вас ответственность, если она уйдет домой, так и не повеселившись.

Она покрутила ручку радио, Лоуренс привез нас к реке и мы вышли из машины.

Бар находился в не очень обжитом районе в восточной части Парижа. Это место пользовалось популярностью у художников, моделей, музыкантов, которые еще не достигли успеха.

За последние несколько лет, здесь появилось несколько модных баров, поэтому тротуары были заполнены небольшими группками ультрамодных людей, куривших снаружи и дорожащих от холода.

Мы остановились в переулке перед зданием, которое, казалось, трясло от грохота музыки, звучащей внутри. На входе стоял огромный вышибала, одетый только в джинсы и майку, которая плотно обтягивала его внушительные грудные мышцы. Лоуренс, перекрикивая грохот музыки, что-то прокричал, и громила открыл дверь, чтобы впустить нас внутрь.

Танцпол был довольно большим, но в высоту всего около восемь футов.

Будка DJ стояла на одной стороне, а бар, освещенный по всей длине флуоресцентными лампами, в противоположной. Всё помещение было отделано грубым камнем, по которому были хаотично расставлены бетонные колоны, подпирающие потолок. Белые прожектора, установленные по углам, придавали неровным каменным стенам вид жутких декораций.

— Выпивка! — крикнула Джорджия и мы направились к бару.

Со своеобразным британским акцентом Лоуренс спросил, чего бы мне хотелось, и заказал нам обоим Колу.

— Я сегодня за водителя, — сказал он, подмигнул мне и улыбнулся.

Мы чокнулись бокалами, а затем развернулись и откинулись спиной на стойку бара.

— Так ты и Джорджия? — спросила я Лоуренса, заполняя пробелы в своих знаниях о нём.

— Неа, — ответил он, улыбнувшись, и на его щеках появились ямочки. — Мне нравятся парни.

— Понятно, — сказала я, потягивая напиток через трубочку, и мы продолжили разглядывать клуб.