Умру вместе с тобой

– Да, там же все документы оформлялись. Все описано, в том числе и состояние тела при поступлении. Причина смерти – цирроз печени. Умерший страдал алкоголизмом. Его тело оказалось безхозным. За ним никто не обращался для организации похорон.

– Он лежал у вас в хранилище морга… сколько?

– Три месяца, – сухо отчеканила патологоанатом.

– И что вы установили по время исследования?

– Посмертное изъятие кожных покровов. У него удалены… срезаны мягкие ткани на обеих стопах – на подушечках больших пальцев и пятках.

– И когда это могло произойти?

– После поступления в морг. Конкретное время хирургического вмешательства вам никто не скажет.

– А это хирургическое вмешательство?

– Ну, я это так называю. Хотя такие действия с трупом мог совершить и не медик-профессионал.

– И какова реакция руководства больницы?

– Мы написали заявление в полицию – что вы спрашиваете, вам же это отлично известно? Здесь мы провели внутреннее расследование.

– И какой результат?

– Все сотрудники морга написали объяснительные. Эксперты-патологоанатомы тоже. И я писала, и мой помощник. И из ординатуры. Но у нас тут еще занятия проводились – студенты двух медицинских колледжей и института. Это большая группа. И они все посещали и морг, и прозекторскую.

– Судя по вашему лицу, это не все, – проницательно заметил старлей Миронов.

Катя, которая слушала и помалкивала, тоже отметила, что надменное лицо дамы-патологоанатома даже под слоем тонального крема покрылось красными пятнами от досады и уязвленной профессиональной гордости.

– Мы обнаружили еще один бесхозный труп с посмертными повреждениями.

– Второй?

– Тоже мужчина, моложе того, первого – двадцатилетний. Причина смерти – передозировка наркотиков. Он бомж.

– И у него тоже повреждены ступни?

– Ухо. У него удалено левое ухо.

– А когда он к вам поступил? Когда он умер?

– Примерно в то же самое время, что и первый. Три месяца назад – разница примерно неделя.

– Что за некрофил у вас завелся, коллега? – спросил Миронов.

– Это не некрофил. Это что-то другое.

– Если бы почку изъяли, сердце… можно еще говорить о посмертной торговле органами, хотя это как-то фантастично. Их же не так изымают. А тут ухо и… пятки?

– Это не изъятие органов, не посмертное донорство. И не некрофилия. Я же говорю вам – это что-то иное. С чем мы никогда не сталкивались.

– Напишите новое заявление, – сказал Миронов. – Теперь уж точно мы возбудим по этим фактам уголовное дело.

Патологоанатом кивнула. И вернулась в прозекторскую.

– Володя, а это что еще такое? – недоуменно спросила Катя.

– Это здешний кошмарик. Пока не понятно. К Полозовой это, конечно, никого отношения не имеет. Но у меня проверочный материал на руках, заявление главврача больницы. Поэтому я и спросил. А тут, оказывается, еще одного покойника нашли, у которого не все части тела на месте.

– Оба тела принадлежат мужчинам. И оба тела никто из родственников не забирал долгое время, как я поняла. Да, и это не посмертное изъятие органов.

– Хулиганство в морге. – Миронов скривился. – Может, кто-то решил таким способом поразвлечься. У медиков порой странные причуды и свой особый взгляд на мир мертвых.

Глава 6

Пятнадцать часов

Вернувшись из Солнечногорска, Катя поняла, что из увиденного, каким бы необычным оно ни казалось, шубы, в смысле репортажа для СМИ, не сошьешь. И что ей, в общем-то, в понедельник нечем отчитываться и перед шефом пресс-службы. Инцидент на станции – самоубийство, так, по крайней мере, заявлено официально. А показания машиниста Коркина вряд ли кто, кроме Миронова, вообще воспримет. Да и сам машинист явно не в себе. Вполне понятно, что он всеми силами ищет для себя оправданий, раз убил человека, пусть и неумышленно. Память и разум предлагают ему для этого некие фантастические рецепты.

Нечто… Чего я не видел… Это ее толкнуло…

Это посттравматический шок. Психика машиниста нуждается в коррекции.

Происшествие в морге с телами, у которых изъяты некоторые части, – зловещее, но пока ему нет объяснений. А когда они появятся, возможно, окажется, что это какой-то медик-практикант решил злобно пошутить, оттачивая хирургические навыки. Хулиганство…

Однако что-то все же Катю крайне беспокоило в увиденном и услышанном. Солнечногорск прежде представлялся ей сонным дачным подмосковным городком, где все такое банальное, привычное, даже криминальные происшествия. В субботу, когда она отдыхала дома, совершала утреннюю традиционную пробежку в Нескучном саду, пила кофе в маленьком кафе на Фрунзенской набережной у своего дома, лениво решала, кому из подруг позвонить и, может, посидеть где-нибудь в воскресенье, поболтать, а то ведь не виделись опять сто лет… И пока она дома занималась домашними делами – разобрала, наконец, летние вещи, спрятала их, достала все, что потеплее – осень ведь уже, октябрь. Пока загружала стиральную машину, протирала пыль, выбирала, какую бы книжку почитать на сон грядущий, напившись горячего шоколада, она…