Уникум

Ротный орал и матерился, видя, как вспыхнули две тридцатьчетвёрки, но мы мчались на предельной скорости вперёд, активно маневрируя, сбивая прицел. И это помогало, пока не попали, хотя один раз танк и содрогнулся. Но это был рикошет. Тут вдруг новый страшный удар, попали, я чуть не потерялся. Однако двигатель ревел, танк продолжал мчаться вперёд, покачиваясь на неровностях, слушаясь моих команд, но стало странно светло, и стрелок-радист, что обернулся назад, вытаращил глаза и прокричал мне на ухо, почему-то внутренняя связь не работала.

— Командира нет!

Я не понял его, и обернулся, сразу сообразив, что произошло. Снаряд просто снёс башню нашего танка, срезав ноги командира по колена, он выше сидел, и поперёк туловища башнера. Страшное зрелище, кровью завоняло и разорванными внутренностями. Ясно, то-то танком легче стало управлять, несколько тонн стали и брони потеряли. С этой батареей ловить нам нечего так что я потянул левый рычаг на себя, и поворачивая погнал прочь, продолжая идти зигзагами. Вскоре нас скрыла складка местности, и мы, выехав на дорогу, распугивая всё живое помчались прочь. Стрелка я отправил к проёму где башня была, тот подсказывал куда едем, убрав ноги командира к башнеру, а то у него тоже обзора не было. Пулемёт стрелок прихватил, в случае чего мог открыть огонь сидя как в окопе. Тот и сообщил, проорав в ухо, что две тридцатьчетвёрки, старясь не отстать, идут следом за нами. Я сбросил скорость до среднего, так что те нас нагнали, пристроившись за кормой, а стрелку я велел искать где мы грузовики оставили, нужно доложится политруку. Теперь он за старшего. Нужно ещё узнать кто уцелел в тех двух танках. К счастью стрелок приметил знакомый разъезд, там были следы нашего движения, так что вернули куда нужно, вскоре добравшись до стоянки грузовиков. Нашли, пусть по факту и случайно. А выжил лейтенант Кузмин, по номеру на башне танка ясно стало. Кто второй не знаю. Он мне незнаком был. Жилин выжил, он мехвод у Кузмина. Вот только на стоянке где мы грузовики оставили шёл бой. Было видно, как полыхает машина и трассеры мелькают. Там шла активная перестрелка. Да ё-ё-ё.

Притормаживая, я пропустил два шедших за мной танка вперёд, их командиры тоже разобрались что происходит и с ходу открыли огонь из пулемётов, несколько раз ударила пушка. Да и мой стрелок, младший сержант Губин, тоже стрелял. Пусть вечер, темнеть ещё не начинало, полчаса до наступления темноты, но видимо видели куда стрелять. Я сдал чуть в сторону, чтобы стрелку никто не мешал. Хватило пяти минут, немцы, те что уцелели спешно отошли, и вскоре, когда к нам вышли выжившие, всего двое из водителей, политрук и остальные погибли, стало ясно что произошло. По следам от наших танков на них наткнулся патруль на трёх мотоциклах. Из девяти немцев ушли двое, трупы семерых и все три мотоцикла обнаружили тут же. Один на ходу был. Кстати, Кузьмин оказывается подобрал двоих из экипажа танка подбитых зенитками у моста. Мехвода и стрелка. Тут тоже попадание в башню, но с пробитием было, погибли у них командир и башнер. А танк загорелся. Едва покинуть успели, там порох в снарядах начал гореть, да и то у стрелка ноги опалило сильно.

Пока спешно копали могилу, части тела командира роты и башнера уже достали, Кузмин собрав командиров, меня в том числе, сообщил:

— Я решил, как закончим с погребением, немедленно уходить к нашим. У нас два танка осталось, и один без башни. Из грузовиков ничего на ходу нет. Людей на броню примем и уйдём.

— Товарищ лейтенант, предлагаю забрать КВ, — подал я голос.

— Какой ещё КВ? — удивился тот.

— Разведчики обнаружили в этом лесу брошенный танк… — я кратко описал что было ранее днём.

— Скорость у него невелика. Могут перехватить или засаду по пути устроить, — морщась, задумчиво протянул тот. — Какова у него дальность хода?

— При полных баках по дороге чуть больше двухсот, по пересечённой чуть больше ста. По дороге может скорость держать тридцать километров в час, по пересечённой – пятнадцать.

— До Луцка по прямой километров семьдесят, но пока крутимся по полевым дорогам все сто пятьдесят будет. Баки, я так понимаю, сухие?

— Я там пару канистр слил, километров на тридцать, не больше.

— Конечно, привести такой танк будет просто отлично, но рисковать я не хочу. Судя по карте, нам три брода нужно пройти и один мост. Один брод и мост такого монстра точно не выдержат. Оставляем.

Тут я задумался. Идти с группой лейтенанта Кузмина я не желал. Это не было чуечкой или чем подобным, но желания у меня действительно не было. Поэтому я сразу принял решение.

— Товарищ лейтенант. Разрешите оставить вашу группу. Я могу и один танк перегнать. В этом случае мне не придётся поддерживать одну с вами скорость, трансмиссия может не выдержать, больное место у КВ, а я по-тихому проведу стороной, обойдя главные направления наступления немцев.

— Они фронтом наступают, да и патрули исключать нельзя, — отмахнулся тот, но в голосе лейтенанта отчётливо была слышна заинтересованность.

— Что мне эти патрули? — хмыкнул я.

— Хорошо, разрешаю.