Уникум. Тайная дверь

И по безобразной улыбке Куракина (кстати, серьезного вреда я ему не нанес, лишь губу разбил, и кровь теперь залила зубы) стало понятно, что ничего хорошего мне ждать не придется.

– Как зовут? – с вызовом спросил Дуракин, в мгновение преобразившись. Он выпрямился и пытался отыграть какого-то важного типа.

– Кого зовут? – не понял я, потому что колени после удара еще дрожали.

– Тебя как зовут?

– Макс.

– Фамилия?

– Кузнецов.

– Максим Кузнецов, при свидетелях, для восстановления моей чести, я вызываю тебя на дуэль до обильного кровотечения или увечья. Предлагаю выбрать оружие, которым мы будем биться, либо место проведения поединка. Ответ необходимо дать в течение следующих двадцати четырех часов одному из моих секундантов, – он показал на своих приспешников.

Не сказав больше ни слова, Куракин коротко кивнул и, взяв под ручку Терлецкую, отправился в сторону нашего флигеля. Остальные высокородные послушно поплелись за парочкой, оставив меня и Максимова тихо обтекать.

– Спасибо, – очкарик наконец пришел в себя.

– Да не за что, – я не мог оторваться от спин уходящих.

– Что значит «не за что»? Тебе только что бросил вызов самый опасный из возможных дуэлянтов! Все знают, что Куракин – один из лучших стрелков в мушкетном клубе, а фехтованию высокородные обучаются с детства. У тебя против него ни единого шанса.

Глава 7

– Я же тебе говорил, не лезть к высокородным, – Байков почти бросил ложку в тарелочку с творогом.

Выдержке Димона можно было лишь позавидовать. Он разразился бранью (впрочем, весьма цензурной) еще вчера, после того как я рассказал о случае с Максимовым, и замолчал. Будто вновь обиделся на то, что его новый сосед подставился.

Хотя причиной мог быть и скудный завтрак. Как я уже понял по фигуре нового товарища и его кислой мине при виде блюд в столовке, больше, чем учить жизни, Байков любил покушать. И именно этого домовые-зожники (хотя те действовали не по собственной прихоти) его и лишали. Поэтому вид творога с фруктами и орехами на завтрак вогнал Димона в последнюю стадию древнерусской тоски. А тут гляди, какой удачный повод ее выместить на том, кто рядом сидит. Ну и я, справедливости ради, вполне этого заслуживал.

– Говорил, – подтвердил я, не отрываясь от тарелки. Если Байков доедать не будет, надо у него забрать этот творог. Вкуснота неимоверная.

– Почему ты меня не послушал?

– Потому что они издевались над ним, – я указал грязной ложкой на Максимова и сразу же пожалел о резком движении. После вчерашней пробежки болели почему-то не только ноги, но и все тело.

Что до Мишки, то он официально был взят под мое неокрепшее крыло. А чего, в самом деле, мне теперь бояться? Дуэль почти на ровном месте я уже схлопотал.

– Да, это, конечно, неприятно, – сморщился Байков, – но можно было сходить за учителями.

– Димон, ну чего ты фигню порешь? – начинал злиться Рамиль. – Сам же знаешь, они не тупицы. Мишку не били, очки в порядке, получается, слово благородных против нашего. Тебе сказать, как большинство учителей относится к выходцам из обычных семей?

– Не все же, – вяло ответил Байков, ковыряя ложкой творог.

Воцарилась мертвая тишина, которую сразу же разорвал смех через несколько столов. Куракин и компания находились в превосходном расположении духа. Разве что только Терлецкая выглядела непробиваемой и немного отрешенной. Что-то в ней, определенно, было.

– Макс, ты опять пялишься, – зашипел Байков.

– Он, похоже, еще и на Терлецкую глаз положил, – со вздохом заявил Рамиль. – А еще только вчера про Тихонову спрашивал.

– Я чисто с информационной точки зрения, – пожал плечами я. – Надо же узнать, с кем придется учиться.

– Только интересуешься ты сплошь про девчонок, – хмыкнул долговязый сосед. – И начал почему-то с буквы «Т».

– Про Терлецкую и думать забудь, – Байков серьезно посмотрел на меня. Наверное, так глядит отец на расшалившегося ребенка. – Они с Куракиным помолвлены. Как только закончат школу – женятся.

– Что-то я неземной любви между ними не заметил.

– Какая там любовь? Куракины контролируют весь рынок одомашненных неразумных магических существ, под Терлецкими – производство и продажа боевых артефактов. Союз обещает быть сильным. Я слышал, конечно, что отец Куракина…

– Дуракина, – перебил я Диму, – давай называть людей своими именами.

Забавно, но на лице Байкова впервые за все это время появилась мимолетная улыбка. Сейчас он стал похож на обычного полноватого пацана, а не на главу фамилии, обремененного таинственными заботами.

– Хорошо, так вот, отец Дуракина хотел породниться со Смолиными. Те отвечают за…

– Разумных магических существ, – вспомнил я, ведь читал как раз накануне.

– Точно, – подтвердил Байков. – Только у Смолиных нет девчонок на выданье. Сплошь пацаны.

– Ясно, а Дуракин оказался таким страшным, что никто из Смолиных брать его замуж не захотел, – подытожил я.