Unknown

Часть меня хотела перед ним извиниться, другая же хотела броситься к нему и поцеловать, а еще одна часть хотела ударить его по лицу. Я не могла решить, злюсь я на него или нет. То, что он со мной сделал, было нехорошо, но то, что сделала с ним я, было гораздо хуже, так что я не могла ненавидеть его за это.

Он уже около минуты просто стоял, и я знала, что он ведет с собой точно такой же мысленный разговор. Его глаза путешествовали по моему телу, пока он не отвернул голову. Прочистив горло, он сказал:

– Хорошо, тогда я думаю, что мне лучше уйти. Если ты захочешь, чтобы я забрал его, когда будут похороны твоей мамы, нет проблем, просто позвони.

Как только Зендер собрался уходить, я выкрикнула:

– Стой, – честно, я не знала, что собралась ему сказать, мне было известно лишь, что я не хочу, чтобы он уходил... пока.

Он повернул лицо ко мне, засунув пальцы в передние карманы своих джинсов.

– Что?

Думай, Лекси, думай быстрее. Вот оно!

– Да, я уложу Джастина, тогда почему бы тебе не забрать его после этого. Ему не стоит находиться здесь, среди кучи плачущих родственников, которых он не знает. Будет слишком тяжело. К тому же мы хм... уезжаем в четверг. Я только что купила билеты. Так что, если ты захочешь провести с ним время до этого, дай мне знать.

Он подошел ближе и склонил голову набок.

– Вы действительно уезжаете? Ты серьезно собираешься забрать его от меня так скоро? Ты не можешь подождать еще, чего там, неделю?

Я со стыдом опустила глаза, но все еще продолжала стоять на своем. Я разберусь со всем раз и навсегда.

– Во-первых, мне и вправду очень жаль, Зендер. Я никогда не должна была вмешиваться в твою помолвку или свадьбу. Никогда не должна была позволять случиться тому, что вчера произошло, и я знаю, потребуются годы, чтобы как следует извиниться перед тобой, – я снова подняла глаза, бросив на него осуждающий взгляд. – Но то, что сделал вчера ты, было не хорошо. Я сказала тебе, что для меня ты единственный, что я люблю только тебя, а ты этим воспользовался, Зендер. Ты использовал меня. Я ни за что в жизни не подумала бы, что ты способен так со мной поступить.

Он избегал зрительного контакта со мной, и только он собрался открыть рот, как мы услышали звук открывающейся двери ванной. Зендер повернулся, и я увидела Джастина.

– Эй, как прошла прошлая ночь? – спросила я его.

Он улыбнулся мне.

– Это было круто! Мы заказали еду и десерт из меню отеля, а затем плавали до десяти вечера. А потом мы смотрели фильмы и разговаривали о спорте. Я так повеселился! А этим утром мы перед завтраком занимались в зале.

Я ухмыльнулась при виде его энтузиазма и счастья. Хорошо, что он здо

рово провел время с кем-то мужского пола. И не с просто мужчиной, а со своим отцом. Я сглотнула комок, образовавшийся в горле, когда эмоции начали брать верх, и сказала ему:

– Это отлично. Я даже завидую. Похоже, вы и вправду хорошо провели время.

– Здорово! Лучше чем когда-либо!

– Расскажешь мне обо всем через минутку, ладно? Я просто хотела бы поговорить с твоим папой, если ты не против?

Он кивнул головой, и зевнул.

– А мы можем поговорить после того, как я проснусь? Я жутко устал.

– Разумеется, отправляйся спать, – они с отцом ударились кулаками, и я не смогла удержаться от хихиканья, затем он отправился в комнату и закрыл за собой дверь.

Зендер развернулся и сразу же начал наступать на меня. Дверь за ним закрылась и прежде, чем я успела понять, что происходит, он схватил меня за затылок и прижался своими губами к моим. Я уперлась обеими руками ему в грудь и оттолкнула его, почти удивив саму себя.

– Не надо, – сказала я ему. – У тебя нет права делать это прямо сейчас, – как бы сильно я этого не хотела.

– Я запутался. Мы запутались. Я в недоумении, Лекси, я в полном недоумении.

– Кто бы говорил!

Вздохнув, он с досадой потер лицо руками.

– Боже, Лекс, – он подошел к дивану и упал на него. – Не уверен, знаешь ли ты, что я некоторое время работал с Ганнером, – он посмотрел на меня, и я кивнула головой, занимая место у компьютерного столика. – Ну, когда он впервые начал работать на Плантации, мне показалось, что он выглядит знакомым. Сперва я не мог понять почему, пока кто-то не сказал "Беннетт, тащи сюда свою задницу", и я понял, что это твой брат. От случая к случаю я задавал вопросы о твоей семье, надеясь узнать что-нибудь и про тебя, но казалось, он ничего о тебе не знал. А если и знал, то говорил не слишком много. Я определенно знал, что вы, ребята, были не слишком близки до твоего отъезда, так что не был этому удивлен, но все же ожидал большего. Затем он однажды сказал мне, что вы начали переписываться.

Он посмотрел мне в глаза, и на его лице отразилась такая боль, которую я не смогла бы объяснить. Я позволила ему продолжать, желая узнать, что он хочет рассказать.