Unknown

работе. Оказывается, штрафовать ведь можно и водителей автобу-

сов, троллейбусов, трамваев. Когда "горит" маршрут и водитель

опаздывает на кольцо к диспетчеру, то он с радостью отдаст без

квитанции свои кровные рубли. А как же иначе. Пассажиры нерв-

ничают, квартальная премия может накрыться. И все только из-за

того, что пожалел несколько рубликов инспектору.

В таких ситуациях платят все, не вдаваясь в подробности и

причины остановки.

Однажды, "работая по скорости" в паре с Кепкиным на пря-

мом, как стрела, пустынном и широком проспекте, Монзиков полу-

чил по рации сообщение о том, что водитель белых жигулей про-

ехал мимо Кепкина со скоростью 95км/ч. Перепутать жигуленка

было просто невозможно, т.к. было субботнее утро и машин - кот

наплакал. Монзиков решительно вышел к трамвайным путям и ос-

тановил двухвагонный трамвай, только что повернувший с сосед-

ней улицы. Молоденькая девчушка с удивлением смотрела на ин-

спектора ГАИ, который, раздраженно махая жезлом, что-то невнят-

но кричал. Минут через 7-8 девчушка поняла, что надо дать доку-

менты. Взяв в руки водительское удостоверение и путевой лист, Монзиков решительно направился через дорогу к стоявшей в со-

седнем скверике скамейке. Плюхнувшись на планшетку, он стал

воровато оглядываться по сторонам, безуспешно ища планшетку, на которой сидел. Из трамвая с шумом выходили женщины и пен-

сионеры, которые нещадно материли мэра, президента, демократов

и, естественно, молоденькую "водилу".

13

Накинув плащ, девчушка подбежала к инспектору.

-

Товарищ капитан, что же Вы делаете, а? Ведь я так не то, что

опоздаю, с маршрута сойду! Ведь пробка ж будет. Вы...

-

Тыыы... Тихо! Ну-ка сядь! - Монзиков сурово глядел на сто-

явшую в полной растерянности девчушку, у которой начинали тря-

стись руки и губы.

-

Сейчас, вот, мы, это, составим протокол и, это! Понимаешь

мою мысль? - Монзиков наконец-то нашел планшетку.

Вынув мятую бумажку, сложенную вчетверо, инспектор с

кривой усмешкой взглянул на кусавшую губы девчушку, которая

пыталась понять причину негодования инспектора.

Она бы и рада была ответить на вопросы гаишника, да не мог-

ла. Ей почему-то вспомнилась мать жены ее брата, которая 30 лет

отработала в должности инженера в одном из оборонных НИИ. Пи-

кантность истории была в том, что с образованием 10 классов ин-

женер за 30 лет не сменил ни стула, ни кабинета, ни большой фаян-

совой кружки, из которой раз по 10 в день она гоняла чаи. Манера

разговора была точь-в-точь как у инспектора ГАИ – набор слов, звуков и жестов.

Неожиданно на помощь пришел сам гаишник.

- Ты что же, это, летаешь, понимаешь ли, по городу? Столь-

ник! А?

- Как стольник, за что? - глаза у девчушки расширились до бу-

тылочных донышек. Если бы не было ветра, то даже глухой мог бы

услышать частое хлопанье ресниц. Удивлению не было предела.

- Это, как это? - вместо слов девица испускала невнятные зву-

ки.

- Ладно, ваньку-то ломать. Лучше скажи, как тебе больше

нравится штраф платить: на месте или по протоколу? Понимаешь

мою мысль, а? - Монзиков силился найти год рождения в правах.

- А штраф-то за что? - с изумлением промямлила водитель

трамвая.

- Так ведь стольник у тебя, понимаешь мою мысль? Догнала?

- Да нет у меня таких денег, да и не пойму я, почему вдруг

сразу стольник?

- Ты, что же это, издеваешься, понимаешь ли, а? Ты знаешь, что я могу? Лучше, давай по-хорошему, иначе будет по-плохому!

Вот послушай-ка, чего сейчас будет, - и Монзиков стал запраши-

вать Кепкина по радиостанции.

14

- Семь сорок один! Семь сорок один, я семь сорок один-а.

Прием. Как слышишь меня, прием? - Монзиков запрашивал Кепки-

на, сидевшего в патрульном жигуленке с прибором контроля ско-

рости "Барьер-2" и передававшего в обе стороны движения нару-

шителей скоростного режима.

- На приеме семь сорок один. Семь сорок один-а, что хотел? -

спросил Кепкин - победитель городского конкурса "Самый лени-

вый инспектор ГАИ".

- Семь сорок один, повтори нарушение.

- Девяносто пять.

- Принял. Ну что, теперь поняла, что дело - шварк? - Монзи-

ков сочувственно посмотрел на водителя трамвая.

- Так ведь трамваи не летают!? - девчушка уже с легким удив-

лением взглянула на гаишника.

- В том-то и дело! Я правильно говорю, а? - обрадовался Мон-

зиков. - Я же тебе тоже самое говорю, понимаешь мою мысль, а?

- Не-ет... - уже перестав трястись, нерешительно ответила де-

вушка.

- Что нет? Ты ехала? Ты или где?

- Я ехала...

- Ты слышала, как семь сорок один повторил твое нарушение?

- Мое? Какое нарушение?

- Семь сорок один! Семь сорок один, я семь сорок один-а.

Прием. Как слышишь меня, прием!? - Монзиков опять запрашивал

по рации Кепкина.

- На приеме семь сорок один. Семь сорок один-а, что хотел? -

спросил Кепкин.

- Семь сорок один, повтори нарушение.

- Девяносто пять.

- Принял. Ну что, опять не въехала или как? - Монзиков вни-

мательно разглядывал водителя трамвая.