Unknown

Болийское нагорье. Замок «Корона Севера»

Селения.

Меня откровенно колотило, когда я вернулась в свои покои от Карса. Его степняк

смерил меня тяжелым взглядом и застыл выжидающе. Я ещё плотнее запахнула

плащ, под которым ничего не было, словно под этой грудой ткани и меха темные

раскосые глаза могли рассмотреть саму мою суть. И осудить за сделанное.

— Отей, отправляйся к тиру Карсиану, — вздохнула я, проигрывая в эти гляделки. - И

постарайся его удержать от глупостей. Пожалуйста, — добавила тихо и бросилась в

комнату, где Лита должна была приготовить мне все в дорогу.

Варвар ушел, молча, а я переодевалась, глотая слезы. До встречи с Лартом ещё

было время и я знала, как хочу его потратить, пусть это и не имело смысла.

Мужской костюм, волосы скрыты под шляпу и полумаска, что скроет лицо—не

редкий атрибут дворян и не только, желающих сохранить инкогнито. Её я надену

позже, когда стены замка окажутся далеко за спиной.

Лита всхлипывает, зная, куда я собралась. От кровницы скрывать не стала, пусть

хоть она будет в курсе. Ей ещё относить моё письмо к тире Криг.

Я готова, хватаю вещмешок и выхожу в коридор, коротко обняв напоследок совсем

расклеившуюся девушку. Вот только Лита идет за мной. И причиной тому, что у

дверей дежурит Рот. Лита замирает, ожидая, пока я отдам удивленному старшему

приказ быстро будить брата и без возражений отправляться за мной.

— А как-же Карсиан? - мямлит удивленный, прямо сказать ошарашенный Дерис.

— После поговорим, — рявкаю я. — Бросаю ему свой мешок и добавляю, — Догоните

меня у покоев Её Величества. Мы должны быть возле конюшен через час. Все, Рот,

выполняй! — и рванула, не оглядываясь вперед, позволяя ему без свидетелей

проститься с моей горничной, у которой явно с нашим красавчиком роман.

Зачем я шла в покои матери, я толком и сама себе объяснить не могла.

Потребность проститься? Наитие? Не знаю, но желание было из разряда

непреодолимых.

Может потому что где-то глубоко внутри меня мучила совесть за свое равнодушие к

ее страшной судьбе? Может.

А возможно, потому что я сама себе не нравилась такой: не только не

сочувствующей, но и в какой-то момент даже позлорадствовавшей...

Ненавижу. Этот замок с его мрачными тайнами, интригами и злобой зависти, а

также эту шаркову власть, что свалилась мне на голову, всё это делает меня другой

— такой, какой я быть вовсе не желаю. Но этот яд проникает под кожу, грозя

просочиться в кровь и остаться там навсегда.

Ночная «Корона Севера» стала уже каким-то привычным зрелищем. Я даже

коридоры помнила по памяти, благо на ее отсутствие никогда не жаловалась. До

меня только доходит, что я так нарычала на ни в чем неповинного Рота, что тот

даже не попытался мне возразить, а уж тем более остановить, видя, что я иду куда-

то одна.

Стражники. которыми нынче буквально утыканы все входы и выходы, смотрят на

меня с недоумением, но лишь почтительно кланяются.

Крыло личных покоев Великой Ведьмы встречает меня тишиной. Последний кордон

расступается пропуская в недоступное простым смертным пространство. проводив

меня взглядом.

Сейчас мне все равно. Я просто взгляну на нее, может, побуду пару минут и стану

ждать Дерисов - уверена, они появятся скоро.

А потом дорога... Свою точку невозврата я прошла, когда отправила моего

Воздушника в долгий сон.

От мыслей о Карсе, я чуть не стону, сжимая кулаки и давя слезы. А тело

предательски напоминает, как ему совсем недавно было хорошо с тем мужчиной,

которого я так подло опоила и оставляю. И никакие оправдания здравым смыслом

поступка не помогают.

В личных покоях царит полумрак и шаги по полу, обычно неслышные, в ночи звучат

зловеще. Дверь в злополучную спальню слегка приоткрыта, словно приглашая

зайти.

Внутри ничего не изменилось, только окна зашторены и лишь возле постели

мерцает слабый огонек маглампы, едва освещающий лежащую на ложе( или на

самом деле на смертном одре) женщину. Прочее погружено во мрак и от этого мне,

отродясь не боящейся темноты, становится не по себе. Я невольно ежусь, делая

шаг к постели и уже браня себя за совершенно никому ненужный порыв.

Замираю, глядя в застывшие черты Корнии. Сейчас она кажется такой безмятежной,

без привычной маски холодности или агрессивного превосходства, которую

Великая Ведьма привыкла носить.

Мысль о том, что я так никогда и не узнаю, какой она была на самом деле, отдается

чем-то щемящим в груди. Я злилась на нее. И, в общем-то было за что, но вот это

понимание, что, скорее всего уже ничто не удастся исправить, вызывает сожаление.

И печаль.

— Я так надеялся, что ты придешь к ней рано или поздно...

Я дергаюсь, как от удара молнией, машинально выхватывая саиф, уже

полыхающий пламенем. Сердце пытается выскочить из груди. Бездна, инстинкты

дозорной не спят, в отличие от разума, что пребывает в полном диссонансе. И

творит глупости.

— Это всего лишь я, дочка, — из темноты от окна отделяется фигура, выходя на свет

и обретая черты принца-консорта Харна Лерна. Я подавляю в себе желание грязно

выругаться и опускаю саблю, гася пламя. Бездна, ну совсем не палишься. Ния, —