Уоррен Баффет. Биография

Сделки такого рода заставляли Уоррена думать о том, что он сидит на подоконнике и заглядывает в комнату, где происходят самые главные финансовые сделки. Однако, как он достаточно быстро обнаружил, Грэхем вел себя совсем не так, как обычные обитатели Уолл-стрит. Он был склонен постоянно читать в уме стихи, часто цитировал Вергилия и не раз терял пакеты с покупками в метро. Так же как и Уоррена, его совершенно не волновало, как он выглядит. Если кто-то замечал: «Какая у вас интересная пара туфель», Грэхем мог посмотреть на свои ботинки (один из которых был коричневым, а другой — черным) и не моргнув глазом сказать: «Да, и у меня дома еще пара таких же»¹⁸. Однако в отличие от Уоррена его не интересовали деньги как таковые, а торговлю акциями он не воспринимал как конкурентное соревнование. Для него выбор акций был интеллектуальным упражнением.

«Как-то раз он и я ждали лифта. Мы собирались поесть в кафе, расположенном на первом этаже Чейнин-Билдинг на углу 42-й и Лексингтон-авеню. Внезапно Бен сказал мне: “Запомни одну вещь, Уоррен, — отличие в том, как живу я, от жизни, которую ведешь ты, очень мало зависит от денег. Мы оба идем в одно и то же кафе на обед, работаем каждый день и получаем удовольствие от того, что делаем. Поэтому не беспокойся о деньгах так сильно — они не смогут многое изменить в твоей жизни”».

Уоррен преклонялся перед Беном Грэхемом, однако думал о деньгах достаточно часто. Он хотел, чтобы у него было много денег, и воспринимал это желание как часть конкурентной игры. Если Уоррену требовалось отдавать часть своих денег или просто казалось, что на них кто-то посягает, он начинал вести себя подобно собаке, яростно защищавшей свою кость. Его борьба за каждый цент была столь очевидна, что порой казалось, не он владеет своими деньгами, а, наоборот, они становятся его хозяином.

Сьюзи могла бы много рассказать об этом. Даже среди соседей по дому Уоррен быстро приобрел репутацию прижимистого эксцентрика. Он разрешил Сьюзи относить его рубашки в прачечную только после того, как, придя как-то раз на работу и сняв пиджак, оказался изрядно смущен состоянием своих рубашек (Сьюзи успевала гладить только воротник, переднюю планку и манжеты)¹⁹

. Он договорился с газетным киоском по соседству о том, что будет покупать со значительной скидкой журналы недельной давности. У него не было машины, а когда он арендовал ее у соседа, то никогда не заполнял бензобак перед тем, как ее вернуть. (Когда же он, наконец, купил автомобиль, то ездил на нем исключительно в дождливую погоду, чтобы избежать мойки своими руками²⁰.)

Именно это стремление Уоррена сохранять каждый цент, возникшее с тех пор, как он продал первую упаковку жвачки, было одной из двух причин, сделавших его сравнительно богатым человеком к двадцати пяти годам. Вторая причина заключалась в стремлении заработать как можно больше. С момента окончания Колумбийского университета он начал зарабатывать деньги с возраставшей скоростью. Теперь Уоррен проводил все больше времени в раздумьях. В его голове постоянно крутилась статистика, связанная с различными компаниями и ценами на их акции. Когда он не занимался изучением какого-либо вопроса, концентрировался на преподавании.

Для того чтобы сохранить полученные благодаря Дейлу Карнеги навыки и в один прекрасный день не застыть в безмолвии перед аудиторией, он занялся преподаванием в школе для взрослых Скарсдейл, расположенной по соседству со своим домом.

Социальная сеть Баффетов в то время состояла из семейных пар, кормильцы в которых очень интересовались акциями.

Все чаще Уоррена вместе со Сьюзи приглашали в пригородные клубы или на ужины с другими парами, связанными с Уолл-стрит. Билл Руан представил его нескольким новым знакомым, таким как Генри Брандт (фондовый брокер, похожий на комика Джерри Льюиса, однако окончивший Гарвардскую школу бизнеса в числе лучших) и его жена Роксанна. По словам одного из своих знакомых с Уолл-стрит, Уоррен поражал людей и выглядел как «самый странный человек, которого когда-либо доводилось видеть». Однако когда он начинал разговаривать про акции, все остальные фигурально усаживались у его ног, что напоминало, по словам Роксанны Брандт, «Иисуса и его апостолов»²¹.

Женщины обычно сидели отдельно от мужчин и вели свои беседы, но и среди них Сьюзи выделялась так же, как ее муж между мужчин. Уоррен делился своими заключениями относительно финансов, а Сьюзи очаровывала других женщин своей простотой в общении. Она хотела все знать об их детях или планах завести детей. Она знала, как заставить людей открыться перед ней. Она могла задать вопрос о каком-нибудь важном решении, принятом ее собеседницей, а затем с участливым выражением лица спросить: «Вы сожалеете об этом?» И этот вопрос часто помогал другому человеку открыть все тайны своей души. Зачастую человек, с которым она провела всего полчаса, относился к ней как чуть ли не к лучшему другу, хотя сама Сьюзи никогда не делилась своими сокровенными мыслями в ответ. Люди любили ее за то, что она была искренне в них заинтересована.