upload

ярость и угроза. Они настолько светлые, что кажутся почти белыми.

- Как ты сюда попала? - рычит он. Несколько сидящих неподалеку людей

оборачиваются, но, очевидно, не заинтересовались происходящим. Возможно, они

привыкли к такому.

- Я… Я…. дверь была открыта… - ответила я, запинаясь и краснея. Чувствую, как

мои руки начинают снова трястись, - Я думала...

- Это закрытый клуб, только для членов, - шипит он, - Вам категорически

запрещено входить. А теперь убирайся и перестань лезть, куда не следует.

Он смотрит на меня яростно и с презрением. Я чувствую себя, как непослушный

ребенок, униженный на глазах у всех. Я съеживаюсь от его угрожающей позы как

беспомощная дура.

- Ты слышишь? - противно шипит он. - Уходи сейчас же, или я сам выведу тебя.

Я нахожу в себе силы сдвинуться с места и отступить в маленькое фойе, а затем к

входной двери. Я поднимаюсь по лестнице на улицу, дрожа, в ужасе от всего, что

случилось. Слезы жгут глаза.

Какой смысл? Как я могла подумать, что смогу найти свое место в этом

ужасном городе? Зачем я потратила столько денег, стараясь притвориться

соответствующей женщиной, когда я такая дура?

Это все кажется таким безнадежным. Адам был прав, бросив меня. Я никогда не

смогу стать тем, кем хочу. Стоя под фонарным столбом на улице, я начинаю плакать

навзрыд. Хорошо, что вокруг так мало людей. Я роюсь в кармане плаща, надеясь найти

пачку бумажных платков, а слезы все катятся по лицу. Я шмыгаю носом и вытираю слезы

тыльной стороной ладони. Всего несколько недобрых слов, и я расклеилась, ощущая себя

более одиноко, чем когда-либо.

- Эй, Вы в порядке?

Поднимаю голову на голос, но я ослеплена слезами. Однако он кажется знакомым.

Уверена, что слышала этот голос раньше...

- Вы плачете. Я могу вам помочь? Вы заблудились?

Я поднимаю глаза и вижу его. Его лицо освещается светом уличного фонаря и в его

взгляде явно читается беспокойство. Когда я понимаю на кого смотрю, мой желудок,

совершив сальто, камнем падает вниз. Выражение его лица меняется. Он выглядит

ошеломленным, хмурится и улыбается одновременно:

- Вы – девушка из квартиры Селии. Что Вы здесь делаете?

- Я… Я… - я заморгала, глядя на него снизу вверх. Он так невероятно близко, и его

близость лишает меня сил мыслить рационально. Все, о чем я могу думать – это о его

красивых глазах, таких глубоких и властных под густыми черными бровями, и о том, как

совершенен его рот. Каково это, когда тебя целуют эти губы? Каково ласкать это

красивое лицо? Мне хочется протянуть руку и коснуться пальцами его волевого

подбородка, почувствовать шероховатость темной щетины.

- Вы потерялись? - он выглядит обеспокоенным.

Я киваю, стараясь не шмыгать носом:

- Решила прогуляться, - говорю я. О Боже, только бы не начать икать... – Похоже,

я забрела дальше, чем думала.

- Пожалуйста, не плачьте, - кажется, его темные глаза ярко блестят в свете уличного

фонаря. - Все будет хорошо. Я отведу Вас домой.

- Но... - я чуть не спросила, собирался ли он зайти в клуб, но вовремя сообразила,

что этим сразу же выдам себя, - разве Вы не заняты? Я не хочу портить Ваш вечер.

- Глупости, - говорит он почти грубо, - я не оставлю Вас здесь одну. Я сказал, что

отведу Вас домой.

Я волнуюсь, что вывела его из себя. Он достает телефон, пишет и отправляет

сообщение, а затем снова смотрит на меня. Выражение его лица на удивление суровое:

- Ну вот. Все готово. Теперь давайте отведем Вас домой.

Мои слезы исчезают, когда я понимаю, что, к моему изумлению, иду обратно по

улицам Сохо с господином Р. На нем один из его безупречных деловых костюмов, и, когда

он идет рядом со мной, я осознаю, что он выше шести футов ростом ( более 182см) –

достаточно высокий, чтобы возвышаться надо мной при моих пяти футах и шести дюймах

( 167см). Он легкой походкой идет рядом, подстраиваясь под мой шаг, чтобы мне не

приходилось бежать за ним. Я чувствую приятную легкость, как наполненный гелием

воздушный шарик. Приходится держать себя в руках, а иначе я растекусь лужицей в

любой момент.

Когда мы проходим сквозь толпу подростков-туристов, стоящих на тротуаре возле

какой-то забегаловки, он кладет руку на мою поясницу и направляет меня сквозь них.

Когда мы выходим из толпы, я едва могу говорить от волнения, которое охватывает меня

от его прикосновения. Он убирает руку, и я чувствую себя покинутой.

- Вы, действительно, далеко забрели, - говорит он, хмурясь. - Не взяв с собой карту?