Уполномоченный

Тварям и в самом деле ничего не светило. Конница казаков из соседнего села старательно гоняла их по полю, не давая отступить к лодкам. Их рубили шашками и кололи пиками, пики казаки держали не под мышкой, как рыцари, а на выставленной вправо руке. Но и так неплохо выходило, от такого удара копья не спасал доспех. А из крепости уже выходили уцелевшие защитники, шли по полю и старательно добивали врагов.

- Победа, - выдохнул Иванов и повалился набок.

Савва попытался его подхватить, но сил у старика не хватило.

Глава девятнадцатая

Глаза он открыл ближе к закату. Стало быть, забытье длилось не более двух часов. Чего он вообще в обморок грохнулся. От усталости? Или тот клыкастый амбал всё же повредил ему что-то?

Встав с кровати, он попробовал покрутить корпусом, помахать руками, повертеть шеей. Всё получилось, хоть и не без труда. Шея болела немилосердно, спереди отпечатались следы пальцев упыря. Да, было трудно, но, в целом, отделался он легко. Кроме шеи, пострадали обе кисти, костяшки распухли, но перелома, вроде бы, не было, хотя рентген тут отсутствует, придётся до дома потерпеть.

Встав на ноги, Иванов доковылял до кадки с водой, подхватил ковш и с большим удовольствием напился. С такого дела и чего покрепче употребить не грех, да только сейчас всем явно не до того. Сняв бронекостюм и натянув гражданскую одежду, он выбрался из дома и направился к казакам. Следовало помочь им разгрести последствия битвы, а заодно узнать новости.

Новости были обнадёживающими. То, что победа осталась за людьми, было ясно давно. Неясной оставалось её цена. Сейчас всё население деревни, а также прибывшие на подмогу соседи и прикомандированные солдаты старательно наводили порядок. Уже прибрали трупы своих, вынесли раненых, осталось только освободить берег, заваленный трупами орков.

Оглядевшись, Иванов увидел священника. Отец Иоанн был замотан поперёк лица белым бинтом, сквозь который пропитывалась кровь. Снизу торчала борода, а сверху – высокий лоб. Головного убора на нём не было, тёмные с проседью волосы развевались на ветру. Иванов порадовался, что у священника всё в порядке, рана не опасная, раз уже к вечеру на ногах стоит. Тот в самом деле был бледен, но на ногах стоял твёрдо.

- Добрый вечер, батюшка, - поприветствовал его Иванов. – Не поделитесь новостями? Чем всё закончилось?

- Победа наша, - священник говорил с трудом, артикуляция отзывалась болью в лицевых мышцах. – Потери велики. Казаков полегло тридцать три человека. Ещё четверо изранены так, что до утра не доживут. Солдаты потеряли двадцать пять, ещё несколько искалечены. Что же до врага… кто их считал.

- А Антип Рогозин жив? – спросил Иванов, в доме он парня не встретил, среди толпы его тоже видно не было.

- Жив, - кивнул отец Иоанн, - оба живы, и Антип, и Пётр. Младший вон там, у самой воды с трупами возится, видимо, в реку сталкивают. А Антипа изрубили орки, без увечий, шрамы только останутся, да казаку это лучше награды. Крови потерял много, вот и лежит сейчас в лекарской избе. Скоро вернётся.

У Иванова слегка отлегло от сердца.

- А дальше что будет? – спросил он.

- Ну, - священник пожал плечами, - говорили про карательную экспедицию, мол, орки всех воинов растеряли, крепости их оборонять некому, самое время ударить. Может быть, так и поступят, но на это добро дать должны, с самого верха.

Иванов поморщился, слова про «карательную экспедицию» его покоробили. Там, в аулах горных, только дети и женщины, их что, всех под нож пустят? Священник, словно бы прочитав его мысли, тут же объяснил:

- Нет, убивать всех не станут. Только тех, кто сопротивляется. Остальных в плен возьмут и серым передадут. Они обычно друг друга не сторонятся, роднятся охотно, вот и примут баб да ребятишек. А деревни их горные сроем, стада отберём. Вот и не станет угрозы с гор, некого будет бояться.

- И казаки не нужны станут? – спросил Иванов с интересом.

Священник покачал головой.

- Территория наша станет шире, народ русский расселится на восток, там, вдоль гор, долина плодородная, километров триста. Орки серые разве что пятую часть освоили, а мы остальное заселим. Тогда казакам придётся сниматься с места и туда переезжать, на новую границу.

- А за той границей что?

Священник только развёл руками.

- Что-то очень страшное, то, чего даже орки боялись, в ту сторону они не ходили никогда.

Разговор сошёл на нет, поскольку из глубины страны вернулись беженцы. Анна с девочками спрыгнула с телеги и первым делом бросилась к Иванову.

- Миша! Что с моими? – в глазах женщины застыла надежда пополам со слезами.

- Петя вон там, - Иванов указал в сторону берега. – Антип раненый, в больнице лежит. Без увечий, крови потерял много.