Управление

Снаружи раздался громкий потрескивавший звук, заставивший мужчину прислушаться. Звук становился все громче. Тот вышел на улицу, посмотрел на небо. Действительно – вертолет, который быстро приближался.

Через несколько мгновений он уже был здесь, приземлялся недалеко от дома, и, пока лопасти несущего винта еще вращались, дверь открылась и выпрыгнул мужчина: Лудольф, спешивший с опущенной головой.

– Стойте! – перекрикивал он шум мотора, гневно сверкая глазами. – Что здесь происходит? – Затем он увидел Хелену, стоящую у двери, и воскликнул: – Ни в коем случае! Я запрещаю вам арестовывать мою жену.

Гестаповец вытянул шею.

– При всем моем уважении, рейхслейтер, но в данном случае вы не имеете права на возражение. Ваша жена признана виновной компьютерным контролем в соответствии с новым Законом о контроле граждан рейха и должна быть доставлена в концлагерь. – Вытащил другой лист бумаги и протянул его Лудольфу. – Вот вердикт.

Компьютерная распечатка, заметила Хелена. Именно так, как она и ожидала.

Пока Лудольф читал, мужчина протянул ему лист бумаги, который уже заставил замолчать Альму.

– Вот что она написала на Немецком форуме. Общедоступно. Можно прочитать во всем мире.

Винт вертолета замер, а вместе с ним, казалось, утихло и все волнение, до сих пор наполнявшее двор. Никто больше не шевелился, ничего не говорил, все стояли как застывшие, пока Лудольф наконец скрипучим голосом не начал читать:

– «Я ненавижу Адольфа Гитлера, этого мерзкого говнюка, это надменное ничтожество, этого невероятного горлопана, этого бессовестного психопата, который идет по трупам ради совершенно безумных целей. Ничего, кроме страданий, он не принес миру, и ничего, кроме дальнейших страданий, от него нельзя ожидать, если никто не остановит его. В память о моей подруге-еврейке и о моем погибшем брате настоящим я заявляю, что я не только украла планы по созданию атомной бомбы с американского компьютера, но и храню их копии в надежном месте и готова предоставить их любому правительству, которое захочет использовать их против Великого Германского рейха. Долой Германский рейх! Долой фюрера!»

Он опустил лист, потрясенно посмотрел на Хелену.

– Зачем? – захотел он узнать. – Зачем ты это сделала?

Хелена улыбнулась.

– Как ты и сам говорил: я лучше тебя понимаю, как это работает. И потому нашла еще один способ все-таки от тебя сбежать.

65

Сначала они допрашивали ее, пока она не выдала, где находятся планы: а именно на магнитной кассете в ее старых вещах в НСА, на единственной кассете в ее письменном столе. Двое уехали и торжествующе вернулись с небольшой жестяной вещицей. Затем они искали компьютер, в который ее можно вставить, и того, кто разбирался бы, как с ним обращаться. Они прочитали документы, практически ничего в них не поняли, не считая того, что речь там, несомненно, шла об атомных бомбах, и потому сочли, что опасность, которая исходила от Хелены, предотвращена.

Потому что они не понимали, как работают компьютеры.

Поскольку Хелена написала, что она украла планы, они автоматически поверили, что те больше не находятся на своем первоначальном месте, как это бывает, когда крадут бумажные документы или серебряные ложки. Они не понимали, что она просто скопировала документы, и те, вероятно, все еще находились на компьютере в Беркли, штат Калифорния. И если кто-то в Америке прочитал ее запись, которая как-никак почти сутки провисела на Немецком форуме – а она определенно верила, что в Америке была своя секретная служба, следившая за форумами зарубежных стран, – то этот кто-то догадается, что Америке нужно искать планы самого ужасного оружия Великого Германского рейха не в Германии, а у себя, потому что они у них и так уже есть.

Если только они сами еще это не заметили. Но от Хелены на самом деле ничего не зависело.

Но и это они не понимали.

Потом Хелену отправили в концентрационный лагерь Аушвиц II, в лагерь Биркенау, именно на такое решение машины она как раз и рассчитывала. По прибытии ей побрили голову, затем она выстояла в длинной очереди перед бараком, чтобы получить татуировку с номером на руке. Татуировщицы тоже узницы, работавшие за столами, полными бланков и штампов. Все происходило быстро, что свидетельствовало о сноровке. Номер состоял не из цифр, а из полосок разной ширины, поскольку предназначался для автоматических считывающих устройств. Такие устройства использовались повсюду, для распределения, на перекличках, на входах, при выдаче еды и так далее. Бо́льшая часть использованных чернил стерлась после первого мытья, что испугало Хелену – получит ли что-нибудь поесть тот, кто предъявит несчитываемый номер? – но оставшейся краски все же оказалось достаточно.