Управляемые

Я смотрю на Колтона: жилы на его шее напряжены, сквозь зубы выглядывает кончик языка, глаза потемнели от похоти — он чертовски сексуален. Его руки крепко держат мои бёдра, мышцы напряжены, потому что он держит меня, приподнимает и движется во мне. Я начинаю парить, головокружительно вращаясь, пока меня омывает наслаждение. Вцепляюсь в одну из рук Колтона, наши пальцы переплетаются. Другую руку он кладёт на место нашего соединения, его большой палец гладит мой клитор, умело им манипулируя.

Мое тело ускоряется, мышцы сжимаются вокруг Колтона, и меня ещё раз выбрасывает в ошеломляющее забвение. Я выкрикиваю его имя, когда меня догоняет восхитительное тепло, окутывая и утягивая под всепоглощающую дымку.

— Господи, Райли, — божится Колтон, садясь, не останавливая ненасытный темп, и берёт управление на себя, чтобы позволить мне потеряться в собственном оргазме. Он обнимает меня, крепко удерживая сильными бицепсами, и приникает губами к моим губам в поедающем, умопомрачительном поцелуе. Натиск ощущений, тянущий за каждый нерв в моём теле, так велик, что единственное, что я понимаю сейчас — я тону во всём, что представляет собой Колтон Донован.

Я чувствую, как напрягается его тело, каменеют бёдра, и руки крепче сжимают мою спину растопыренными пальцами. Колтон прячет лицо в изгиб моей шеи, перед тем, как выкрикнуть моё имя, и с благословлением на губах падает через край. Я ощущаю, какими яростными толчками сопровождается его освобождение.

Некоторое время мы не шевелимся, оставаясь в той же позе: я всё ещё верхом на нём, обняв друг друга, спрятав друг в друге головы, не произнося ни слова. И пока мы держим друг друга, меня переполняют эмоции.

Вот дерьмо! Неужто я была такой глупой, чтобы на самом деле решить, что я могу заниматься случайным сексом? Внутри меня бурлят чувства. Чувства, на которые, я знаю, Колтон никогда не ответит взаимностью, и я изо всех сил стараюсь сохранить самообладание. Я прошу себя сдерживать их, иначе я могу погрязнуть в фантазиях и сломаться, как только останусь одна.

Колтон сдвигает ноги и откидывается назад. Он берёт в руки мою голову и пронзает меня своим пьянящим взглядом.

— Ты в порядке? — шепчет он мне.

Я киваю в ответ, пытаясь очистить взгляд от беспокойства.

Он наклоняется и целует меня. Его поцелуй так нежен и ласков, что я вынуждена бороться с накатывающими слезами, потому что его нежность обезоруживает меня и потрясает до глубины души. Открыв глаза, он пристально наблюдает за мной некоторое время. Я вижу, как в его глазах вспыхивает что-то мимолётно, какие-то неназванные эмоции, которые я не могу прочитать, потому что знаю его совсем недолго.

Он трясёт головой, поднимая меня с себя, и молча встает с кровати, уворачиваясь от моего вопросительного взгляда, и ерошит волосы, бормоча на выходе: «Дерьмо!». Я слежу за его сильными широкими плечами, когда он направляется в ванную. Слышу, как течёт вода и как Колтон приглушённо ругается.

Я натягиваю на себя одеяло, вдруг почувствовав себя одиноко и неуютно от незнакомой обстановки и своего непонятного положения. Через несколько мгновений Колтон выходит из ванной в чёрных трусах «боксерах». Останавливается в дверном проёме и кидает на меня взгляд. В его глазах больше нет той теплоты и эмоций, что были минуту назад. Вместо них — холодность и отчуждённая оценка меня в его постели. И по морщинкам вокруг глаз, и по сжатой челюсти понятно, что он больше не расслаблен.

— Тебе что-нибудь принести? — спрашивает он скрипучим голосом. — Мне нужно выпить.

Я отрицательно мотаю головой; боюсь, что если заговорю, он услышит в моём голосе боль от его внезапного отчуждения, и его вопросы сделают только хуже. После моего ответа он поворачивается и уходит в гостиную. Думаю, у меня есть ответ. Для Колтона я была только вызовом.

Задачка решена, я перешла в разряд одноразовых встреч.

Я прижимаю колени к груди, пытаясь заглушить внутреннюю боль. Пытаясь умалить ощущение, что меня использовали. Я вспоминаю Макса, и как он бережно относился ко мне после того, как мы занимались любовью — как будто я настолько хрупкая, что могу сломаться. Он ласкал меня и обнимал, и смешил. Делал так, что я чувствовала себя желанной. Мой прекрасный, идеальный Макс. Что я сделала с ним и с нашей памятью о нём, переспав с кем-то, когда технически я помолвлена?

В моих ушах эхом звучат крики его матери о том, что это я виновата, что его жизнь оборвалась, я убила его и вместе с ним все надежды и мечты. Вина, стыд и унижение обрушиваются на меня. Я должна выбираться отсюда. Эти мысли разом заполняют моё сознание, я откидываю одеяло и собираю всю мою разбросанную одежду, а потом бегу в ванную.